— Вам был предоставлен адвокат?

— Нет. После суда нас повезли в спецприемник. Милиционеры нам очень хорошие попались. Они нас не обидели.

— В спецприемнике были еще задержанные украинцы?

— Нет.

— У вас были еще допросы?

— Да. В спецприемник приехали ФСБшники, Василия забрали в одну комнату, меня в другую и начали допрашивать. Тут уже нам сказали, что мы – террористы.

— Эти люди представились как ФСБ?

— Да, только имена, без фамилий. Нас еще потом вывозили на допросы два раза. По дороге мы опускали голову, Василию полотенце на голову вешали, чтобы не запомнил дорогу, мне капюшон на голову одевали.

— Попробуйте вспомнить, о чем вас спрашивали.

— Что именно мы фотографировали, сотрудничаем ли мы с СБУ, какие фотографии мы делали, работают ли наши работодатели с СБУ, кто нас завербовал. Мне вообще говорили, что я Зоя Космодемьянская, мол, ничего не рассказываю. Потом один из них мне сказал: «Пойдешь на полиграф?» Я спросила, что это, мне сказали, что детектор лжи. Я согласилась. Задавали те же вопросы. Мне сказали, что я во всем честна. Руками нас не трогали, хотя до слез доводили. Когда они узнали, что я из Донецкой области, то сказали, мол, чего ты будешь дергаться, Донецк скоро будет наш, русский. Это говорили сотрудники ФСБ. Они же пугали тем, что за то, что я террористка мне дадут лет 20, и когда выйду, а у меня уже дети будут взрослые.

— Майдан упоминали?

— Да. Спрашивали меня, с какого я сектора – правого или левого. Я говорила, что я вообще не участвовала в таких мероприятиях, оно мне не надо, меня это все не интересует, я этого всего боюсь, сижу дома тихонечко молча. Последний раз меня допрашивали 25-го, перед тем как нас должны были выпустить. Приехал ФСБшник, меня одну взяли на допрос. Когда я перечитывала протокол, то обнаружила, что они написали о том, что я получала деньги за фотографии, хотя такого не было. То есть они еще что-то свое там добавляли…

— Когда вас выпускали, вам дали понять, что у вас еще могут быть проблемы?

— Нет, нас наоборот ребята со спецприемника пришли провести. Я надеялась ухать на автобусе в этот же день. До этого решила пересидеть у Василия. Но когда мы вышли за сигаретами, нас снова задержали – на этот раз уголовный розыск Ленинского райотдела. Происходило это так: к нам подошли и спросили документы. Мы показали. Документы они нам так и не отдали и пригласили пройти в райотдел. На вопрос «За что?» нам объяснили, что сейчас все проверяется, все бумажки о въезде-выезде, регистрация на подлинность, мол, много подделок. Мы приехали в отдел, где нас опять задержали. Когда нас увидел дежурный, то спросил «А что вы опять здесь делаете? Вы что, им дорогу перешли?» Они все знали, что мы – «ФСБшные». Нас опять задержали по статье «мелкое хулиганство». В этот раз мы свою вину не признали. 27-го был суд, во время которого мне стало плохо из-за проблем сердца. Судья мне вызывал бригаду скорой помощи, суд присудил мне штраф 500 рублей. А Василию дали 10 дней. Он, кстати, уже тоже дома, в Запорожской области.

— А что было с третьим человеком, который был задержан с вами в первый раз?

— Сразу же после освобождения он уехал. Мы посадили его на астраханский автобус. Он был в шоке. Он даже как-то так выразился, мол, «Ладно вас, а меня-то за что? Я россиянин, меня чего трогают?» Неприятно было… Но на это его замечание в дежурной части ему сказали, что, мол, «а ты просто паровоз».

— Вы упоминали еще о каких-то задержанных ребятах? Кто они? Как вы о них узнали?

— Мне сказали – не помню кто – что задержано около 60 человек, которые работали на нашей фирме. Например, ребята, которые жили со мной в Элисте – Кирилл, Андрей, Алексей, Инга. Я им звонила после 15-го, никто не берет трубку. Звонили жены ребят (я с ними общаюсь), но связи нет. Я в интернете посмотрела программу на «1+1» о троих задержанных. Но узнала только Кирилла, остальных двух я не знаю.

— Откуда информация, что задерживали работников только этой фирмы?

— Я, Василий, его сын (он тоже работал на эту фирму, его тоже задержали в Волгодонске, он освободился 1 апреля, по той же статье, те же обвинения в терроризме).

— Вы пытались связаться с работодателем после задержания?

— Да. Первый раз, когда нас задержали и мы им об этом сообщили, нам посоветовали просить депортацию, на что нам ответили, что для депортации необходимо отсидеть полгода в тюрьме. Потом нам сказали, чтобы мы не переживали и что они все решат и нас выпустят. Когда мы отсидели 10 дней, оказалось, что их телефоны отключены.

— Вы пытались связаться с правоохранительными органами в Украине по приезду домой?

— Пока нет. Сижу дома и никуда не выхожу. Боюсь. У меня остался страх того, что как только я выйду на улицу – меня заберут.

После общения с Машей у нас возник ряд вопросов.

Каким образом ФСБ и уголовный розыск вычисляют из толпы украинцев? Ведь, к примеру, Маша и ее коллеги довольно часто перемещались из города в город. Кто дает наводки?

Сотрудники каких еще фирм, кроме указанной, задерживались? И имеет ли значение род деятельности этих людей?

Почему украинские власти не говорят об массовых задержаниях наших граждан в России? Понятно, что именно сейчас не до этого, но ведь эта атака начались еще в марте.

Мария ТОМАК, Центр Гражданских Свобод, ЄвромайданSOS, для «InfoResist»