Околофутбольная тенденция этого сезона: сразу несколько фанатских движений белорусских клубов высшей лиги заявили о бойкоте домашних матчей. Свои сектора покинули фанаты минского «Динамо», «Слуцка», «Витебска», «Нафтана». Основная претензия вожаков — к милиции. Дескать, перегибает палку, задерживая вполне себе безобидных парней. Но одно дело выкрикивать лозунг «Фанат — не преступник!», передавая из одной соцсети в другую мифы об «узниках совести» и «беспределе ментов». И совсем другое — оперировать фактами, уликами и вещдоками, как делают это мусорские эксперты по фанатизму.
«Ситуация с так называемым околофутбольным хулиганизмом зашла слишком далеко… Молодежь судит о фанатской субкультуре по фильмам «Хулиганы Зеленой улицы» и «Околофутбола». Увы, ленты во многом искажают реальное положение. Подростки вначале клюют на фанатизм как на моду, а потом нередко попадают в серьезные переделки, принимают хулиганский образ жизни, ведь ими манипулируют вожаки» — эти сказанные мне слова офицера МВД Беларуси резко контрастируют с проповедями лидеров хулиганских «фирм». Итак, какими же легендами овеяна околофутбольная тема и как комментируют реальность сотрудники правоохранительных органов?
Ярлыки и наклейки
На интернет–форумах часто звучит утверждение: «Движение ультрас и «хулсов» не имеет ничего общего с криминалом. И поклонение фашизму — это не о нас».
«Скопом обвинять всех завсегдатаев фан–секторов в экстремизме, хулиганстве, конечно, нельзя, — уточняют в МВД. — Однако тем, кто романтизирует лидеров «основы» и стремится подражать бойцам из ведущих «фирм», стоит знать правду: их кумиры, хотя и говорят много красивых и правильных слов, от идеалов далеки. В отношении некоторых возбуждены уголовные дела и совсем не по «политическим» статьям. Речь идет, в частности, об обвинениях в нанесении тяжких телесных повреждений. Причем уличные боксеры, сидя в камерах с уголовниками, проходят, мягко говоря, не самые полезные для человека университеты. Вообще, мировая практика показывает: фанатские движения — благоприятная среда для пополнения преступных группировок. В Италии, например, мафия использует агрессивных тифози для давления на футбольные клубы, чтобы втянуть спортивный бизнес в свои незаконные махинации. Во многих странах известны случаи, когда ярые болельщики буквально выживали из команд неугодных футболистов, мешавших проворачивать нелегальные сделки. Крепкие парни с навыками единоборств пользуются спросом. К ним пристально присматриваются и авторитеты в СИЗО, и лидеры политических тусовок. Часто за спиной вожаков фанатских группировок стоят разные силы — от спортивных функционеров до криминальных банд или радикально настроенных организаций, претендующих на власть и влияние в обществе».
На все обвинения в причастности к экстремистским течениям молодые болельщики реагируют весьма болезненно. К несчастью, большая часть фанатов в Беларуси действительно далека от экстремизма и тем более идей великого фюрера. Их возмущение «наездами желтой прессы» как раз–то можно по–человечески понять. А что же те, кто устраивает провокации с фашистской символикой, «зигует» на фото, наносит на бицепсы татуировки со свастиками? Чуть прижмут — впадают в «несознанку»: «Что? Баннер с портретом Гесса? Нет, не в курсе, что за дядька там намалеван. Вскинул руку, как нацист? Да вы что? Так мы салютуем «от сердца к солнцу». Тату со свастикой на ноге? Вы разве никогда не видели древнеиндийский символ плодородия?»
Между тем у хулиганов пачками изымается экстремистская атрибутика. Стикеры, которые фанаты цепляют на дорожные знаки, стены домов, витрины магазинов, окна автобусов, — своеобразные послания не только уличным оппонентам, но и, по сути, вызов всему обществу. На этих черных метках — и неприкрытая угроза, и бравада от ложного чувства безнаказанности. Тут стоит задать неудобные для всех нас вопросы: почему потомки тех, кто видел в годы оккупации кровавые зверства, истребление женщин, стариков и детей, поклоняются нацистским символам? Почему люто ненавидят советское прошлое и собираются «добивать остатки»? Откуда такое преклонение перед украинским полком «Азов», которого сторонятся даже американские покровители так называемой АТО (напомню, что конгрессмен Джон Коньерс назвал карательный отряд омерзительным и неонацистским)?
На изъятой милицией у фанатов наклейке с изображением человеческого черепа — название международной фашистской организации Misantropic division («Человеконенавистническая дивизия»). Известно, что MD протянула свои щупальца по всей Европе и постсоветским странам. Боевики, которые слывут отморозками даже в среде неонацистов, засветились в киевских столкновениях с «Беркутом», пополнили ряды того же «Азова». И вот этих любителей символики дивизии СС «Мертвая голова» рекламируют, расклеивая на столбах стикеры, белорусские фанаты… Кстати, знаете, как называется группировка околофутбольщиков ФК «Минск»? Young SS («Янг СС»). Гитлерюгенд, в общем…
Лето. Хулиганы при кастетах
«В драках фанаты придерживаются принципов fair play. Подручные средства и холодное оружие не применяются» — еще один миф об околофутбольщиках. В начале нулевых такая договоренность, достигнутая однажды в Витебске лидерами группировок, действительно в целом соблюдалась. А потом на околофутбольной сцене появились петухи, поддерживающие столичное МТЗ–РИПО (позже — «Партизан», затем «Партизан–МТЗ»). По версии «правых», именно «афашники» первыми начали применять газовые баллончики и прочие спецсредства во время столкновений с «динамиками».
«Антифа» и их оппоненты не делают «забивонов» в лесах, — рассказывают мне милицейские оперативники. — Тактика улично–подъездной войны такова: бойцы одной группировки на 2 — 3 автомобилях направляются в район, где живут или привыкли собираться оппоненты. Вычислив группу из 5 — 6 человек, «охотники» выскакивают из машин, «валят» врагов и быстро ретируются. А через неделю, после того как пострадавшие залижут раны, следует месть. Так и чередуются атаки, которые заканчиваются переломами ключиц, тяжелыми травмами в области паха, черепно–мозговыми травмами. При задержании мы находим у активистов вендетты газовые баллончики, ножи, кастеты, даже травматические пистолеты. Логика такой гонки вооружений простая: пацан с газовым баллончиком, ощутив силу противника с кастетом, обзаводится кастетом. Потом он понимает: нож опаснее и берет в руки нечто колюще–режущее. Но с ножом трудно идти на ствол. И вот он уже вооружен «травматом», газодробовым оружием. Что дальше? Страшно и подумать».
Отмечают милицейские специалисты по фанатским группировкам и такую тенденцию: хулиганы все меньше играют в благородство и «отжимают» у своих жертв не только флаги, майки, баннеры, но и кроссовки, карманные деньги. По сути, действуют как гоп–стопщики, вымогатели.
«Да они гопники и есть! — убеждены гоп-мусора. — Гоп-милиция вытеснила их со дворов, свела на нет войны между районами. Но шпана нашла себе новые поводы для агрессии. Прикрываясь идеями неонацизма или, наоборот, антифашизма, начинающие уголовники примазались к футболу и занимаются мелким рэкетом. Упор нашего противодействия — на профилактику. Работаем с фанатскими бригадами тщательно, планомерно, но исходя из принципов гуманизма, ведь речь идет о судьбах молодых людей. Даем им понять: ни одно правонарушение, не говоря уже о преступлении, не останется безнаказанным. И в этом сезоне околофутбольное хулиганье уже почувствовало, что находится под контролем».
