Как-то раз в одном местном кафе устраивали показ фильма. Эва с подругой принесли вино и сыр и спровоцировали скандал, прочие посетители сочли личным оскорблением, что кто-то пьет вино в их присутствии.
В другой раз в районе проводили фестиваль еды разных стран. К шведским блюдам никто не хотел прикасаться.
«Меня это не просто, как говорят, задело, я очень огорчилась. «Почему?» — «Ну уж нет, мы не можем есть шведскую еду». Они относились к нам с подозрением. Всегда отвечали, что еда им не нравится. Но откуда им знать, если они не пробовали? Где их любопытство? Нам вот нравится пробовать блюда других стран».
Эва Эк Тёрнберг смотрит в окно. Презрение изменило местных жителей. Вероятно, поэтому все чаще можно услышать «мы и они», считает Эва Эк Тёрнберг. Ей непонятно, почему нельзя просто общаться.
«Сегодня многим приходится бежать из своих стран. Я считаю, что мы можем принять больше беженцев. Даже не сомневаюсь. Но я хочу, чтобы и они уважали мою страну. Если они не хотят жить среди шведов, значит, они ошиблись страной. Но стоит мне сказать это вслух, даже в компании шведов, кто-нибудь обязательно возразит, что нельзя так выражаться».
Те, кто кричит о том, что не хочет, чтобы шведы жили в районе, — обычно никакие не беженцы. Их родители — мигранты, но сами они родились в Швеции.
«Они такие же шведы, как и я. Когда я от всей души пытаюсь с ними общаться, когда я борюсь с расизмом, я задумываюсь, что я сделала, чтобы ко мне так относились. Я иду к ним с распростертыми объятиями, хочу создать отношения интеграции, чтобы все приложили усилия ради построения совместного общества. И мне тяжело слышать, что я долбаный швед. «В Севеде не должно быть долбаных шведов». Какие еще долбаные шведы, ты же в Швеции».
У Эва Эк Тёрнберг есть друзья из других мест, которых тоже преследуют по причине шведской национальности. Свой район она описывает как место, где живут образованные и малообразованные, мигранты и шведы.
«У нас есть множество друзей, которые сохраняют свои национальные традиции, но способны жить с нами мирно. Чаще всего это люди с высшим образованием».
Политическая ситуация в Европе усугубляет конфликты, считает Эва Эк Тёрнберг. Бедность, теснота, плохая успеваемость, мрачное будущее — вот что ожидает многих молодых людей мигрантского происхождения. К тому же, растет популярность расистских партий.
«Некоторые мои друзья собираются переезжать, потому что в их район въезжают беженцы».
Она вздыхает.
«Я просто валюсь с ног, мы еще не закончили?»
Альберт Садику недавно съездил в Боснию, чтобы узнать больше о смерти и боли, которые сопровождали этнические конфликты на Балканах.
«Это было тяжело. Но поучительно. И своевременно», — говорит 20-летний молодой человек.
Он начал изучать обществознание и работает замещающим учителем в своей старой начальной школе в Стаффансторпе.
Вспоминая о прошлом, Альберт Садику понимает, что закостенел в своем презрении к шведам.
Но теперь все изменилось.
Он много думал о своей национальной принадлежности. Он пережил внутренний раскол, который мучает многих жителей Швеции с иностранными корнями. В Швеции все говорили ему, что он не швед, в Косово его звали «шведом».
«И шведы и албанцы правы и при этом ошибаются. Я одновременно и швед и албанец».