Работников лагеря в городе почти сразу прозвали педофилами — еще до решения суда. Сама Чудновец тоже с осуждением говорила о действиях работников лагеря, но, как пояснил мне Мясников, подробно их дело она тоже не изучала. Дело в отношении Куршевой и Безбородова за год набрало семь томов: правоохранительные структуры спокойного городка вгрызлись в него с невероятным рвением. В деле появилось заключение московского специалиста-искусствоведа Олеси Аксенюк из АНО «Центр криминалистических экспертиз», которая подтвердила порнографический характер видеороликов. (Позже имя Аксенюк прогремело на всю страну в связи с «оценкой на предмет наличия признаков порнографии» в выставке известного фотографа Джока Стерджеса «Без смущения» — там эксперт порнографии не увидела.)

Но картину обвинения портили свидетельства других работников «Красных орлов». Например, выяснилось, что мальчик К. действительно часто бегал голый по лагерю и просил детей смотреть на него. Куршева подтвердила, что вела съемку в воспитательных целях. А Безбородов настаивал, что вообще не присутствовал при съемках, но до этого делал ребенку замечания насчет его поведения. На суде выступила бабушка ребенка, которая сообщила, что мальчик живет с ней, а также она планирует лишить его мать родительских прав — после визитов к матери бабушка часто видит на теле ребенка синяки.

Тем не менее в июне 2016 года судья катайского райсуда Коваленко вынес воспитательнице и вожатому обвинительный приговор по п. «а» ч. 2 ст. 242.2 — «Изготовление порноматериалов с участием лица, не достигшего 14-летия». Куршевой также добавили применение насилия к ребенку. Под одобряющие реплики в соцсетях Куршеву осудили на 6 лет, Безбородова — на 3 года. Подсудимые вины не признали и заявили, что ребенок оговорил их.

Мать мальчика после вынесения приговора потребовала у Куршевой и Безбородова 500 тысяч рублей в качестве компенсации морального вреда.

Спустя год из 7 томов этого уголовного дела было выделено новое — в отношении Евгении Чудновец.

Екатеринбургский адвокат Чудновец Алексей Бушмаков считает, что дело против нее катайские следователи возбудили, «чтобы сделать себе еще одну палку»: «Они ждали, когда закончится первое дело, и, увидев, что все идет к обвинительному приговору, решили состряпать еще одно».

«Маме поначалу было стыдно»

К тому времени Чудновец прожила в Катайске всего лишь год. Из Екатеринбурга она переехала сюда после развода с мужем, жила в квартире, которая осталась ей после смерти ее бабушки. В Катайске Чудновец планировала бизнес по производству мягких игрушек (хотя официально числилась уборщицей в детском саду № 124 Екатеринбурга).

«В Катайск она у меня приехала как девочка из большого города. И понятное дело, характер у нее слишком боевой для маленького города. Возомнила себя этой «ревизорро»! Снимала на видео просроченные продукты, скандалила, справедливости искала. А я ей говорила: доиграешься», — рассказывает мне мама Чудновец Марина Топоркова.

Своего двухлетнего сына Льва Чудновца в Катайск не взяла и оставила его с бабушкой, которая работала воспитателем того же детского сада № 124. «Уборщицей Женя устроилась из-за ребенка, — говорит Топоркова. — Мыла полы в нашем детском саду, а мальчик тут же был, в группе ясельной. Потом уже она путевку получила [для официального зачисления в детский сад]. Все так делают».

Марина Топоркова рассказывает, что после свадьбы молодожены жили вместе с ней и другой ее дочерью в трехкомнатной квартире. «Прожили два года. Поначалу вроде ничего, а потом то ли характерами они не сошлись, то ли еще что. Ну они и развелись».

Новый парень Евгении Чудновец Андрей Мясников рассказал мне, что мама Чудновец вообще сначала не хотела с прессой общаться: «И моя мама тоже боялась. Все боялись последствий на работе. Что про них будут говорить. Статья-то ужасная. Но я им объясняю, что Женя ни в чем не виновата, и нечего стыдиться».

Мясников предложил мне встретиться с отцом Данилы Безбородова Федором: «Мы с ним теперь дружим. Я его в фейсбук заманил, рассказываю ему, что и как. И своим родителям тоже объясняю, что не надо стесняться нашей ситуации».

В обвинительном заключении Евгении Чудновец следователь Павел Шадрин написал, что «23 августа 2015 года у Чудновец Е.А. возник преступный умысел, направленный на публичную демонстрацию материалов с порнографическим изображением лица, не достигшего четырнадцатилетия».

Доказательную базу обвинения Шадрин скопировал из дела Куршевой—Безбородова. К делу был добавлен протокол допроса мальчика (копия есть в редакции). Девятилетний К. сообщил: «Желаю, чтобы Чудновец, которая разместила мои снимки в сети Интернет, привлекли за это к установленной законом ответственности».

Первоначально интересы Чудновец в суде представлял местный адвокат по назначению Николай Костоуос. Андрей Мясников рассказывает, что на процессе защитник «даже не пытался спорить с прокурором». «А мы до этого вообще ничего про суды не знали, как процессы обычно идут, что надо делать. Не знали, что адвокаты по назначению — это вроде как помощники обвинителей, — говорит мне Мясников. — Вообще думали, ну максимум будет условный срок или штраф». Сама Чудновец верила, что дело против нее закроют. Мать Марина Топоркова рассказывает, что, приезжая к ней в Екатеринбург, дочь называла историю «ерундовой». «А потом раз — ​ее уже в тюрьму сажают, отбирают ребенка» (Трехлетнего Льва удалось отстоять благодаря быстрому вмешательству Максима Чудновца. Он отказался отдавать ребенка опеке и успешно провел апелляцию по этому пункту приговора — П. К.).

«В моем лице катайский суд хочет осудить людей, у которых есть активная жизненная позиция. Как так вообще? Где справедливость? — вопрошает Чудновец в своем аудиодневнике. — Человека, который хотел привлечь внимание к проблеме и разобраться во всем, самого обвиняют в преступлении!»

Свое недоумение Чудновец высказывала на процессе и самому судье Борычеву. Вопросы о справедливости Борычев отклонил как «не относящиеся к сути дела».

Не стал Владимир Борычев отвечать и на вопросы «Новой газеты». От ответов ушел буквально — отказавшись выйти из кабинета и отправив на встречу со мной начальницу общего отдела Соколову. В деле Чудновец судья Борычев вообще вел себя жестко. Например, он запретил Мясникову посетить Чудновец со свиданием. «Какой-либо информации о совместном проживании, ведении совместного хозяйства материалы дела не содержат и вами до сведения суда не доводились», — писал Борычев в отказе.

«Отделалась легким испугом»

На днях глава СКР Александр Бастрыкин постановил провести служебную проверку работы катайских следователей. Проверку будут проводить сотрудники центрального аппарата. В городе их пока не видно.

Офис катайского межрайонного отдела СКР находится в жилом доме на улице Ленина. Следователи работают в нескольких кабинетах со старыми деревянными полами и ветхой мебелью.

На рабочем месте я застал начальника отдела Сергея Михайловича Ковенко. Начав переписывать мои паспортные данные, Ковенко предупредил, что «говорить о ситуации может с позиции следователя или обывателя, и не больше».

— Вы беспокоитесь о Чудновец, как будто с ней поступили несправедливо. Но почему у вас в СМИ такое внимание к ней? — говорил Ковенко. — Почему нет статей про мальчика, чьи права она нарушила? Его кто защитит? Она распространила такое про него! Яркий деятель… Где, в каких учреждениях она деятель? Утверждать можно что угодно, но суд решил, что она распространила порнографию.

— Но ведь у нее не было такого мотива.

— Мотив тут необязателен! Она сделала преступление и должна ответить. Вы сейчас что, пытаетесь законное решение суда оспорить? Был суд, он принял, все вступило в силу. Точка. Этой Чудновец дали срок ниже нижнего порога. Могли бы дать 5 лет. А так отделалась легким испугом.