30-летний украинец Евгений Стойка говорит, что испытывает чувство гордости, когда видит, как дерутся белые. Его 26-летняя жена Елена согласна — потому что обязана соглашаться.
«А на лбу у мусульманина мы вырезали свастику»
Почти никто из тех, с кем мы встречались в Европе, не производил впечатления большего экстремиста, чем тридцатилетний Евгений Стойка с Украины. Он нас буквально потряс.
«А потом его бросили в колодец, но он выжил. В тот день я был очень горд, потому что его поставили на место».
— А вы не думаете, что делать так было недопустимо?
«Одно могу сказать точно: я не плакал».
— Потому что он был мусульманин?
«Я не ненавижу мусульман. Просто когда я вижу мусульманина, мне кажется, что это отвратительно».
В гостиной сидит его жена Елена и прислушивается к нашему разговору. Пять лет тому назад, однажды поздно вечером, пока они ждали автобус на остановке в Киеве, Евгений впервые сказал ей: «Я тебя люблю».
А она подумала: «Наконец-то! Тогда я тоже могу осмелиться сказать, что и я тебя люблю».
Она кладет кусок торта на фарфоровую тарелку, на которой какая-то гравировка. Похоже на какие-то маленькие черные черточки. И только когда мы к ним приглядываемся внимательнее, то понимаем: это свастика.
Такой же символ и на кофейной чашке.
Из детской выбегает их четырехлетняя дочка, одетая, как принцесса. Евгений спешит к ней. Он — большой и сильный, именно это помогло ему получить работу охранника у богатого бизнесмена.
Евгений надевает на нее слюнявчик. На нем написано «Blood & Honour» («Кровь и честь») — это английская неонацистская организация, имеющая ответвления по всему миру.
Окна гостиной занавешены шторами. С потолка почти во всех комнатах свисают одинокие голые лампочки. На кухне не хватает плиты и другой техники. Перед высокой бетонной многоэтажкой в двадцати минутах от центра Киева стоят две выгоревших машины.
Днем раньше Евгений брал нас с собой в парк, где выставлены танки и пушки, а также памятники русским солдатам. Здесь русские сражались с немцами во времена Второй мировой войны.
Проходя мимо окопа, он казал: «Мне хотелось бы, чтобы победили нацисты и была бы введена национал-социалистическая идеология. Она лучше, чем коммунистическая».
Адольфом Гитлером он заинтересовался еще в школе. Когда ему было 14 лет, он примкнул к движению скинхедов. Через пять лет его сестра погибла в ДТП по вине еврея, и это «подкрепило мою уверенность в том, что евреи — действительно проблема».
Когда он учился в университете, то впервые столкнулся с мусульманами и цветными, которые, по его мнению, вели себя так, «как будто они — хозяева в моей стране».
Потом Евгений стал регулярно встречаться с футбольными хулиганами и другими скинхедами на площади в Киеве — раз в неделю. Оттуда они шли шататься по городу, «и если нам попадался иммигрант, то он был наш». Мусульмане ли это были, китайцы, левые экстремисты или евреи — не имело значения.
Он называет их «тараканы»
И после того, как он на три месяца оказался прикованным к постели из-за операции на спине, он не стал думать иначе. Он тогда только что познакомился с Еленой, которая навещала его каждый день: «Она готовила мне еду и заботилась обо мне».
«Однажды я показал ей одно нацистское видео. Там бьют мусульманина. Я не знал, что она обо всем этом думает. Мы об этом никогда не говорили. Если бы она это как-то осудила, я бы не видел для нас никакого совместного будущего».
Он смотрит на Елену:
«Для меня это очень важно».
Мы интересуемся, разделяет ли она его точку зрения на евреев и мусульман:
«Поскольку я его жена, я не хочу с ним спорить или не соглашаться, так что да: я разделяю его мнение».
— А вы можете что-то возразить?
«Тогда развод!» — ставит точку в разговоре Евгений.
Елена смотрит на нас, улыбаясь:
«Другим он может показаться какой-то машиной для убийства, но для меня он — просто мягкий плюшевый медвежонок».
Евгений говорит, только когда ему задают вопросы. Один раз во время интервью он сказал, что ему хотелось бы, чтобы он был более уверен в себе. Достает мобильный и показывает нам одно из видео, которые показывал ей.
«Я ощущаю гордость, когда белые дерутся».
— А вам легко смотреть, когда людям бывает больно?
«Гораздо больнее смотреть, как черные бьют белых».
Он встает, проходит мимо компьютера, у которого лежат три ножа. И вот уже в руках у него книга, написанная норвежским убийцей и поджигателем церквей Варгом Викернесом (Varg Vikernes), известным также как Граф.
«Я заинтересовался скандинавской мифологией и древними богами викингов», — говорит он.
Все его тело разрисовано руническими символами. В качестве подарка он преподнес жене инструменты для нанесения татуировок. А потом она сделала татуировку у него на бедре.
«А хотите посмотреть мою самую первую?»
Он наклоняется к нам и оттягивает двумя пальцами нижнюю губу.
«Это мне одна подруга на мое 19-летие подарила».
«Это символизирует мои взгляды. Я сделал это для себя. А не для кого-то другого».
На внутренней стороне губы нашим взорам открывается еще одна свастика.
