Судьба активиста: борец с Путиным сбежал в Европу и возненавидел ее.
В России поднялась новая волна эмиграции. Только за год из страны уехали 20 оппозиционеров. Большинство уповает на западные ценности, но не у всех получается принять правила и законы новой страны. Политический эмигрант часто оказывается одиночкой, отвергнутым и на родине, и в убежище — причем по прямо противоположным мотивам. Би-би-си рассказывает историю рядового активиста, который бежал из России от уголовного преследования за оскорбление Владимира Путина, а оказался в суде Нидерландов за клевету и гомофобию.
«На меня уже завели пять или шесть уголовных дел, я точно не помню» — можно подумать, что 31-летний оппозиционер Руслан Лебусов рассказывает о проблемах с законом в России, но на самом деле он описывает свой судебный процесс в Нидерландах.
В январе суд Гааги решит, виновен ли политэмигрант Лебусов в клевете, нарушении запретов на посещение кампуса, личном преследовании и клевете на преподавателей Лейденского университета. Сам он теперь жалеет, что поддерживал Pussy Riot и верил в западную демократию.
Почему российский оппозиционер из глубинки, получив политическое убежище в Европе, превратился в консервативного националиста-антизападника?
«Я ничего не боялся, тогда эйфория была у многих»
Лебусов родился и вырос в Костроме, получил диплом в юридическом институте, но официально никогда не работал, открыв на двоих с братом магазин хозтоваров.
«Я хотел стать полицейским, когда на юрфак поступал. Но потом поставил себе цель никогда не работать ни на одно государственное учреждение. И не платил налоги никогда — у меня такая позиция, жесткое отрицание всего этого поганого государства», — рассказывает он.
До 2011 года Лебусов был, как он сам себя называет, «кнопочным оппозиционером» — подписывал петиции в интернете. На митинге впервые он оказался 10 декабря 2011 года, когда в городах России проходили крупнейшие акции против фальсификаций на выборах.
«Когда вышел на улицу, понял, что такое глоток свободы — всё, короче, теперь хотелось перемен. Я же в школе учился, когда [Путин] пришел к власти. Мне скоро 32, а он все сидит и сидит», — рассказывает он.
Костромские журналисты, освещавшие протесты, вспоминают Лебусова как самого радикального их участника, «с излишне острыми суждениями, в кованых ботинках и кожаной куртке с цепями». В день инаугурации Владимира Путина 7 мая 2012 года он собрал митинг на центральной площади Костромы. Выступил с речью, в которой употребил слова «ничтожный жулик» и «вор».
Лебусова задержали, его речь отправили на лингвистическую экспертизу и завели уголовное дело по 319 статье за оскорбление Владимира Путина как представителя власти во время исполнения им своих должностных обязанностей.
Лебусов — один из нескольких граждан России, на которого завели уголовное дело исключительно за оскорбление чести и достоинства президента Путина. И единственный, кто, согласно материалам дела, сделал это не виртуально.
«Когда я съехал с квартиры — к матери приходили, говорили — пусть свою страницу из «ВКонтакте» удалит, раздражает», — вспоминает он. На юзерпике у Лебусова Путин в лохмотьях, чепце и с петлей на шее. В альбомах почти 5000 фотографий, большинство из которых неполиткорректные политические мемы. «По моей странице 282 (статья Уголовного кодекса России об экстремизме — Би-би-си) можно хоть каждый день заводить», — признает он.
«Меня предупреждали, что проблемы будут. Но я особо ничего не боялся, тогда эйфория была у многих», — говорит Лебусов. Заполняя заявку на очередной митинг, он написал, что ждет в Кострому всю московскую оппозицию во главе с Борисом Немцовым, Сергеем Удальцовым и Алексеем Навальным. Указал 1000 предполагаемых участников и запросил парковку на 300 машин. В полиции Костромы шутку не поняли, перекрыли мост грузовиком и остановили движение.
Лебусов стоял в одиночных пикетах, закидывал камнями офис «Единой России», клеил стикеры «Свободу Pussy Riot» на администрацию и главный храм города. «Сейчас бы не стал. А тогда у меня были соратницы из ЛГБТ. Я был либералом до мозга костей», — вспоминает он.
Ему подкидывали новокаин в почтовый ящик — Лебусов понял это как намек, мол, потребуется обезболивающее. Он замечал слежку. Его вызывал на разговор замгубернатора: «Сказал, что больше на главной площади никаких акций не разрешит, а будут там только скоморохи и прочие увеселительные мероприятия».
Потом Лебусова на улице избили трое незнакомых ему человек: «Так я понял, что надо валить. Оппозиция с центра не поддерживает, у них свои дела. Уголовное дело висит. Ну и вообще».
«Сидят сутками с гашишем, какие они политические»
Осенью 2012 года Лебусов сел в самолет — впервые в жизни, зато сразу без обратного билета.
Нидерланды он выбрал, потому что там уже жили бежавшие из России оппозиционеры, о которых он слышал в новостях: Александр Долматов из НБП (запрещена в России) и Денис Солопов из антифашистского движения.
Лебусов вышел из самолета в Амстердаме и спросил у охранников, где тут «сдаются в беженцы». У офицеров миграционной службы был выходной, и следующие сутки Лебусов провел в компании бродяг, уже несколько лет живущих в аэропорту — без документов и регистрации. Они знали, где бесплатно выпить кофе, где помыться, где уснуть, спрятавшись от охраны.
Подрабатывали экскурсоводами для неопытных туристов, угощаясь их сигаретами, выпивкой и марихуаной. Заводила — русский — предлагал Лебусову остаться с ними, но тот отправился превращаться в официального политэмигранта. Процесс занял у него почти два года.
О лагерях для беженцев воспоминания остались нелестные: сараи в лесу, туалет на десятерых, конфликты с администрацией.
«Много народу из Ирака. Только тех, кто правда занимался политическими делами, мало. Какое там! Сидят в комнате круглыми сутками с гашишем, какие они политические, елки-палки. Сомалийцы — это просто ужас. Как-то раз ко мне подселили больного в шишках из Эритреи, по которому только что черви не ползали. Не моется и языка никакого не знает. Я попросил нас расселить, они его убрали, но оштрафовали меня на 50 евро как расиста», — рассказывает он. В миграционной службе Нидерландов Би-би-си уточнили, что «в лагерях соблюдаются все процедуры, закрепленные в законе, а жалобы фиксируются сотрудниками».
Через три месяца после приезда Лебусова в депортационном центре Роттердама покончил с собой нацбол Долматов, которому власти Голландии отказали в убежище. «С этого момента у меня начали меняться взгляды. Им здесь самостоятельные, с мозгами люди не нужны», — считает костромич.
Лебусову тоже дважды пытались отказать в статусе беженца, причину называли самую распространенную — невозможность проверки подлинности предоставленных документов (справки о возбуждении уголовного дела, медицинские свидетельства о побоях и другие). Но он дошел до Верховного суда Нидерландов и выиграл у миграционной службы.
«Попалась очень хороший адвокат, хоть я голландцев к тому времени и поливал по-всякому», — говорит Лебусов.
