Исследовательская группа ISRD (Международное исследование преступлений, о которых сообщили сами участники, International Self-Report Delinquency), в течение многих лет следящая за делами, связанными с бандами, действующими в Европе, недавно выпустила доклад о Скандинавии. Работу над докладом координировал Янне Кививуори (Janne Kivivuori), руководящий отделом криминологических исследований в Финском национальном исследовательском институте правовой политики (Finnish National Research Institute of Legal Policy). Рабочая группа, учрежденная Скандинавским исследовательским советом по криминологии и Национальным исследовательским институтом правовой политики, занималась исследованием преступной деятельности в основных скандинавских городах с 1960-х годов. Результатом ее работы стал 125-страничный доклад, полный исследований и фактов, из которого возникает вывод, пусть и «не очень» глубокий, о взаимосвязи совершенных преступлений с присутствием иммигрантов, в частности, в двух столицах, Стокгольме и Осло, и в большинстве случаев это преступления, совершенные малолетними преступниками в возрастной категории от 13 до 16 лет.

В других исследованиях весьма детально анализировалась критическая ситуация, сложившаяся в разных европейских странах, в том числе в Швеции, где, как известно, выделяется щедрое социальное пособие в том числе и иммигрантам.

К таким исследованиям относятся: «Разгневанные мусульмане Европы: мятеж второго поколения» (Роберт Лейкен, Robert Leiken) и «Уличные банды, миграция и этническая принадлежность» (под редакцией Франка ван Гемерта, Frank van Gemert, Даны Петерсон,Dana Peterson, Ингер-Лизы Лиен, Inger-Lise Lien).

В обоих вышеприведенных текстах анализируются механизмы функционирования исламских преступных группировок, где превыше всего ставится древнее понятие «асабийя», трактуемое в динамике банд как элемент, способствующий теснейшему сплочению, солидарности и лояльности участников по отношению к группе. Концепция «асабийя» (которую можно перевести как «дух солидарности») изначально принадлежит перу знаменитого мусульманина Ибн Хальдуна: это понятие лежало в основе его интерпретации просвещения человечества и его изучения истории арабских бедуинов, опыта арабских правителей и берберов Северной Африки.

Таким образом, этот фактор имеет значительный вес в этом специфическом типе социальных динамик, с которыми мы можем столкнуться и в других, более близких к нам, географических/культурных ситуациях. Как можно понять, этот фактор обеспечивает плотную дымовую завесу круговой поруки, он способствует пополнению состава банд и препятствует работе полиции и судебным расследованиям.

Швеция уже много лет испытывает огромные трудности в управлении тремя крупнейшими городскими территориями — Стокгольмом, Гётеборгом и Мальмё. Эти трудности связаны с расширением территорий опасных районов по причине распространения банд, состоящих из молодых людей и подростков-мусульман.

Шокирующее заявление Дана Элиассона (Dan Eliasson), главы шведской национальной полиции, где он сказал, что «количество опасных районов достигло критического уровня, только за один год оно увеличилось с 55 до 61, что представляет угрозу для нашего общества», представляет собой пример смелого прямого высказывания без обиняков и мудреных оборотов, попавшего, пусть и на ограниченный период, в СМИ.

Но что же представляют собой эти опасные районы? В этих кварталах/пригородах доминируют банды, сюда не ступает ни нога полиции, ни других государственных служб, например, пожарных, дорожной полиции, скорой помощи. Заявление главы шведской полиции стали настоящей «бомбой» для политиков, гражданского общества и СМИ Швеции, приподняв завесу над действительно критической ситуацией, точно так же, как это сделал в свое время прокурор города Катании Дзуккаро (Zuccaro), высказавшись о непрерывных высадках мигрантов на нашей территории.

Ранее сигнал тревоги подавал и глава пограничной полиции Патрик Энгстрём (Patrik Engström), не раз говоривший о серьезнейшей проблеме, связанной с тем, что более 12 тысяч иммигрантов бесследно растворились на территории Швеции. О расширении территорий опасных районов неделю за неделей говорит серия поджогов, совершаемых против сотрудников сил правопорядка. Только в октябре 2017 года в течение двух недель произошло четыре поджога, последовательность событий уже стала хорошо известна шведским следователям.

Шведская «Фаллуджа»

Больше всего из всех опасных районов известен Ринкебю, обширный пригород на севере Стокгольма, где преобладают иммигранты. Это одна из опаснейших зон шведской столицы. В Ринкебю и других опасных районах полицейских, парамедиков и пожарных забрасывают камнями и бутылками с зажигательной смесью. Еще одно подтверждение их опасности, если таковое вообще требуется, поступает от авторитетного источника, Лисе Тамм (Lise Tamm), отвечающей за борьбу с преступностью.

В декабре прошлого года в интервью Национальному радио Швеции она заявила о «трудном положении жителей пригорода Ринкебю, куда полиция, когда ей приходится туда ехать, приезжает в полном «боевом снаряжении», чтобы прежде всего защитить собственную неприкосновенность».

Ринкебю уже не раз появлялся в заголовках криминальной хроники из-за яростных мятежей в 2010 и в 2013 годах. Можно даже сказать, что все началось именно с Ринкебю, когда мы говорим о скандинавских странах.

Именно в июне 2010 года произошли первые жестокие выступления молодых иммигрантов-мусульман в Швеции, когда более сотни молодых людей и подростков разгромили местный участок полиции и школу, закидав их камнями и бутылками с зажигательной смесью.

Прибегнув к той же схеме, которая повторяется до сих пор, злоумышленники забросали камнями и бутылками с зажигательной смесью также и пожарных, приехавших тушить объекты, загоревшиеся во время этих событий.

Помимо Стокгольма феномен исламских банд очень остро ощущается и в двух других городах Швеции — Гётеборге и Мальмё. В книге «Уличные банды, миграция и этническая принадлежность» есть эссе Микаэля Бьёрка (Micael Bjork), глубоко изучившего феномен распространения банд в Гётеборге, втором крупнейшем городе Швеции.

Опубликованный труд строится на огромном количестве данных: полицейских рапортах, десятках интервью и выездах на территорию вместе с патрулем, что составило почти 400 часов работы в период с 2004 по 2006 год. Бьёрк анализирует отношения между организованной преступностью и вербовкой новых «солдат» как в составе банд из самых юных иммигрантов-мусульман, так и среди взрослых людей.

Вырисовывается картина нелегальных и преступных действий самого широкого спектра, из которых можно почерпнуть очень важные элементы для рассмотрения обсуждаемого нами феномена. На первый план выступает то, что Бьёрк находит подтверждение данным, о которых до этого говорил Ван Гемерт в своей работе о бандах марокканской молодежи в Амстердаме. Фактически представляется очевидным, что в иммигрантском сообществе Гётеборга: «Защитить группу/банду оказывается важнее, чем заявить компетентным властям о преступных деяниях, свидетелями которых стал человек».

Такое поведение позволяет «избежать любого нарушения кодекса чести, а совершенные преступления не становятся достоянием общественности. Со временем полиция собрала множество фактов, подтверждающих, что родственники, братья и двоюродные братья поддерживают марокканские и алжирские банды. Так, например, они позволяют хранить в своих домах краденое имущество (dvd-проигрыватели, телевизоры, брендовые часы и так далее)». «Более того, имеются доказательства, что краденые товары впоследствии перепродаются по выгодной цене членам сообщества».