— Вы понимали, что после такого рода помощи в преступлениях могут обвинить и вас?

— На тот момент, когда мы объявили сбор денег, я об этом не думал. К тому же я был не единственным инициатором подобной кампании. Я лишь рассказал о произошедшем и своем мнении в своем кругу. Помогать ведь нужно в любом случае и не бояться, что тебе за это что-то будет. Вдруг ты сам окажешься в такой ситуации, а никто помочь не захочет.

— Что было после того, как вас привезли в Казань?

— Меня привезли в какое-то здание МВД. В этом же здании еще находится ИВС. Там были допросы. Приходили какие-то люди и спрашивали про убийство. Потом меня повезли в Следственный комитет. Там меня допрашивал следователь Золотов. К тому моменту мне дали адвоката. Они думали, что я сейчас соглашусь и подпишу все, что мне скажут. Я, естественно, не повелся на это и сказал, что беру 51-ую статью Конституции. Затем меня начали «закрывать».

— В каком плане «закрывать»?

— Посадили под арест. Был суд по надуманным административным нарушениям. Якобы я был пьяным и отказался от экспертизы. Я ничего на тот момент больше суток не ел и не пил. Во время экспертизы я сказал об этом. Мне ответили, что нужно сдать анализы. Я попросил попить воды, иначе я не смог бы ничего сдать. Мне ответили: «Нет, у нас нет времени, пиши отказ».

Вначале мне дали десять суток административного ареста. В этот период ко мне все время приходили сотрудники ЦПЭ, уголовного розыска и говорили, что если я не буду сотрудничать, то просижу здесь очень долго. Также угрожали, что если я выйду, мне нужно будет сразу же уехать из Казани, в противном случае грозились «закрыть» меня на больший срок. Именно это говорили сотрудники Пахомов, Раиль из угрозыска (его фамилию не помню) и сотрудники ЦПЭ.

Я думал, что если я это не вытерплю, придется покончить жизнь самоубийством. Оговаривать никого я не собирался. У меня родители военные, и у меня есть принципы чести. Естественно, я был испуган, подавлен. Поначалу, конечно, казалось, что это недоразумение, что я не причем и меня отпустят. Наивный.

Когда я вышел, меня снова «закрыли» на 10 суток за пропаганду символики. У меня была татуировка кельтского креста (символ признан запрещенным к распространению по законодательству РФ — прим.ред.). В камере было очень душно. Чтобы помыться, естественно, нужно было снять одежду, а там везде камеры. Вот они и заметили ее. У меня тогда был договорной адвокат, но помочь мне в этом деле он не смог. Суд снова арестовал меня на десять суток.

Когда меня отпустили через эти 20 суток, меня встретили сотрудники ЦПЭ и Уголовного розыска. Я выхожу, а они говорят, что нужно в МВД пройти, получить какую-то бумагу. Мы с адвокатом прошли, они передали.

Затем я хотел заехать в Следственный комитет забрать вещи, которые изъяли при обыске. Я все это время думал, что меня обвиняют в убийстве и создании экстремистского сообщества, не понимал, что будет дальше.

Когда мы пришли к Золотову забрали часть вещей, адвокат спросил, что от меня хотят сейчас. Золотов сказал: «Нам нужно, чтобы он точно домой уехал». Сотрудники Угро и ЦПЭ посадили меня на поезд до Москвы в сопровождении с другими сотрудниками. Под их конвоем я добрался до дома. По дороге назад давления не было, но за чаем, в туалет я ходил только в сопровождении.

— Что происходило в Москве?

— Я сошел с поезда и дальше сотрудники меня не сопровождали. Приехал домой. В первое время переварила случившееся, а потом начал писать жалобы во все возможные инстанции. Эти жалобы спускали в Казань и там выносили отказные. Больше ничего не было. Такое похищение на месяцок.

Конечно, я потерял работу. Занимался поисками новой. В первое время работал монтажником по ночам, чтобы днем не выходить быть дома. На улице постоянно оглядывался, смотрел, не идет ли кто за мной. Это прошло где-то через полгода.

— Почему вас отпустили? Учитывая направленность вашего рассказа, этот факт не кажется вам странным?

— Видимо, поняли, что я не сломаюсь.

— Почему вы сейчас снова в Казани?

— Я хотел выступить в суде в защиту ребят, рассказать про пытки, но судья отказался принять мои показания. Здесь идет какое-то судилище.

— Вы не боитесь, что такие намерения могут обернуться против вас?

— Конечно, не боюсь. Иначе я бы не приехал. Пока я был в дороге уже подозревал, что что-то может быть. Ведь знаю теперь, что это за город. Думал, вот выступлю в суде и на следующий день сяду рядом с ними, но пока нет.

— Что вы думаете об Архипове и Халилове?

— Учитывая то, что сотрудники пытались сделать со мной и что они мне рассказывали, я считаю Архипова с Халиловым невиновными.

И вообще, говоря об этом преступлении, очень многие ребята из Казани и близлежащих городов, регионов, писали в соцсетях, что их задерживали, вынуждали признаться, а потом просто отпускали. Какой вывод тут можно сделать?

— Сейчас ситуация такая: Руслан Архипов с Романом Халиловым решили заявить о пытках спустя два года после задержания. Я не могу утверждать, в следствии чего, они пришли к этому решению, но я видела, как они вели себя и на аресте, и на продлениях. По ним не было видно, что они пережили насилие и дали признательные показания под давлением. Они улыбались, посмеивались, закатывали глаза…

— Я могу пояснить несколько моментов по этому поводу. Общественность в любом случае не поддержит этих ребят. Здесь убийство, а убийство всегда воспринимается очень остро. Это во-первых. Во-вторых, мне кажется, они изначально все понимали. Знали, что они уже не выйдут и воспринимали все это как спектакль.

Не говорили о пытках, потому что боялись, я так думаю. Наверняка, когда переживаешь это один раз, не хочется пережить повторно. Потом сменился следователь, история утихла перед судом и они решили заявить, поднять вопрос.

Еще один фигурант дела, но по экстремистским статьям, Малахов ведь сколько раз объявлял голодовку, резал вены, писал и продолжает писать, как я понимаю, десятки жалоб и обращений. Это ведь тоже крик о помощи. Только этот крик никто почему-то не хочет слышать.

— Вы можете предположить, чем закончится дело?

— Ничем хорошим для ребят.

***

Уроженца республики Чад Махджуба Тиджани Хасана​ убили в Казани 16 февраля 2017 года. Подозреваемых в преступлении Руслана Архипова и Романа Халилова задержали 6 марта. 10 марта суд поместил их под арест, а следствие вскоре предъявило обвинение. Рассмотрение дела Архипова и Халилова в суде стартовало в феврале этого года. Заседания проходят с участием присяжных. К этому моменту следствие обвинило молодых людей по 10 статьям Уголовного кодекса в 28 эпизодах преступлений от хулиганства и разбоев до экстремизма и убийства. На одном из заседаний пострадавший Мадаррис Мусоев узнал нападавшего на него в лице Романа Халилова, а Махмуд Халимзаев —​ Руслана Архипова. На последних заседаниях у обвиняемых появилось алиби на момент совершения убийства.

регина гималова, IR
Публикация прошлогодняя, все мы прекрасно знаем, чем закончилась эта история.