Шахматист Гарри Каспаров, к примеру, ушедший из спорта в политику в 2005 году, создал совместное движение с Национал-большевистской партией. В то время он говорил мне, что только единый фронт может свергнуть режим Путина, и уже после этого прозападные либерал-демократы вроде него должны заявить о своих отличиях от этнонационалистов. Альбац вспоминает, что именно в этом контексте она сказала Навальному об участии в «Русском марше». Они пошли вместе. «На мне была гигантская звезда Давида, я убедилась, чтобы её издалека было видно, — рассказывает она. — Он получил кучу дерьма из-за того, что шел с еврейкой». Их попытки вызвать людей на диалог провалились, и три года спустя они сдались.

Навальный часто говорил, что рассматривал «Русский марш» как законную форму политического выражения. И в той России, за которую он борется вместе со своими сторонниками (свободное демократическое общество) «Русский марш» будет праздничным ежегодным событием, как парад на День святого Патрика. «Он считает, что если не разговаривать с теми, кто ходит на такие марши, они станут скинхедами, — рассказал мне по телефону Леонид Волков, возглавляющий организационно-политическую часть организации Навального. — А если поговорить с ними, может быть, их получится убедить, что их настоящий враг — Путин». Волков, еврей, сейчас живет в изгнании в Вильнюсе, столице Литвы.

В 2015 году польский журналист и бывший диссидент Адам Михник (Adam Michnik) записал несколько разговоров с Навальным и издал на их основе книгу. «Моя идея в том, что нужно разговаривать с националистами и учить их, — рассказал Навальный Михнику. — У многих российских националистов нет четкой идеологий. Всё, что у них есть, это ощущение общей несправедливости, на которую они отвечают агрессией против людей с другим цветом кожи или другой формой глаз. Я считаю чрезвычайно важным объяснить им, что избиение иммигрантов не решит проблему нелегальной иммиграции. Решение заключается в возвращении к конкурентным выборам, которые позволят избавиться от воров и мошенников, наживающихся на нелегальной иммиграции».

По словам Волкова, сегодня Навальный жалеет, что в 2007 году записал видео, в котором поддерживал депортацию иммигрантов из Центральной Азии, но не удаляет его со своего канала на YouTube, «потому что это исторический факт». Навальный поддерживает идею владения оружием, в этом вопросе Волков с ним не согласен. Что касается иммиграции, Навальный доработал и переосмыслил свою позицию. Сегодня, выступая за визовый режим со странами Центральной Азии, он подчеркивает необходимость защитить права трудовых мигрантов. «России определенно нужны мигранты, — говорит Волков, — но только те, кто получает разрешение на работу и платит налоги». Эта позиция является частью более широкой экономической платформы, разработанной с помощью ещё одного политического наставника Навального, блестящего российского экономиста Сергея Гуриева. Гуриев, преподаватель Института политических исследований, с 2013 года живет в эмиграции в Париже. Под влиянием Гуриева, как сказал мне Волков, «в вопросах экономики мы во многом шагнули влево». В 2018 году Навальный добавил к своей платформе федеральный минимум оплаты труда. По его мнению, он должен составлять 25 тысяч рублей в месяц, это примерно в два раза больше, чем текущие требования закона.

Другой российский ученый в эмиграции Сергей Ерофеев, преподаватель социологии в Ратгерском университете, рассказал мне, что считает Навального последовательным гражданским националистом, которого кремлевская машина пропаганды незаслуженно изображает этническим националистом. «Его цель — создать в современной России национальное государство с четкими демократическими институтами», — рассказал мне Ерофеев во время разговора по Zoom. Благодаря Ерофееву, ряд российских ученых подписали открытое письмо в защиту Навального и других политических заключенных. Кроме того, он призывал большее количество людей поддержать номинацию на Нобелевскую премию мира. (Преподаватели университетов и бывшие лауреаты, например, Валенса, входят в число тех, кто может выдвигать кандидатуры номинантов). Ерофеев посоветовал мне сосредоточиться не на типе национализма Навального, а на его «тонких, реалистичных и логичных» позициях по таким вопросам как оккупация Крыма. Навальный утверждал, что жители Крыма должны сами решать судьбу полуострова на свободном и открытом референдуме. Кроме того, по его словам, даже если провести такой референдум, Украина, вероятнее всего, никогда не признает его итоги, а конфликт в Крыму и вокруг него будет длиться десятилетиями.

Навальный пытается представить постимпериалистическую российскую национальную идентичность. Национализм Путина стоит на ностальгии по советской империи. Националистическая оппозиция Путину, когда она существовала, придерживалась изоляционистских и ксенофобных взглядов. Позиция Навального строится на вере в фундаментальное право самоопределения. Его позиция по Крыму разозлила обе стороны. Каспаров отмежевался от Навального, так как тот не признал, что Крым есть и должен оставаться частью Украины. Более многочисленные сторонники аннексии были ошеломлены его утверждениями о том, что это незаконно и неправильно. Все семь лет Навальный придерживался своей точки зрения.

За прошедшее десятилетие политические взгляды Навального развивались публично. Он никогда не извинялся за свои ранние ксенофобные видео или за решение участвовать в «Русском марше». В то же время он принял всё более левую экономическую позицию и выступил в поддержку однополых браков. Стратегия занимать новые позиции без явного осуждения старых, вероятно, и стала той причиной, почему подозрения в этнонационализме продолжают преследовать Навального.

Однако, как утверждает Эткинд, «Россия и весь мир знают Навального как человека, который борется против коррупции. А коррупция — это основная угроза для всего мира». Последняя книга Эткинда, «Nature’s Evil: A Cultural History of Natural Resources», посвящена сырьевым экономикам в России и в мире. «Глобальный мир строится на соблюдении определённых формальных и неформальных правил, — рассказал мне находящийся во Флоренции Эткинд во время телефонного разговора. — Если у вас есть страна, наживающаяся за счет собственных людей, тогда эти механизмы перестают работать». В этом и заключается природа коррупции. Эткинд, как и многие другие, верит, что признание коррупции — крупнейшая политическая проблема нашего времени, а Навальный борется с ней, рискуя жизнью, за это он заслуживает Нобелевской премии мира или, по крайней мере, полной и уверенной поддержки порядочных людей.

Оригинал публикации: The Evolution of Alexey Navalny’s Nationalism