Живут мигранты, по сравнению с тем, как они жили на родине, неплохо. Примерно 20% принимаемых Норвегией иностранцев являются беженцами и получают ежемесячное пособие размером около 480 долларов. Те, у кого есть вид на жительство, — около 730 долларов. Кроме того, власти оплачивают им жилье и некоторые медицинские услуги. Примерно треть от всех приехавших в страну прибыла по рабочим визам. Как и во всем мире на фоне кризиса ситуация с трудоустройством в Норвегии сегодня не простая и, потеряв работу, иммигранты не спешат возвращаться домой. По законам Норвегии человеку достаточно проработать в стране восемь недель, чтобы иметь право на годовое пособие по безработице в размере 62% от зарплаты. Например, для потерявшего работу мигранта-строителя это оборачивается доходом более 1 тысячи евро в месяц, что на порядок выше тех зарплат, на которые беженцы могут рассчитывать у себя на родине.
Столь щедрая социальная политика стала возможной во многом благодаря сложной системе налогообложения, действующей для самих норвежцев. Они уплачивают государству до 40% от своего месячного дохода. Помимо этого также предусмотрены дополнительные налоги на доходы по ценным бумагам, недвижимости, наследству и т.д., которые также измеряются десятками процентов. Неудивительно, что неработающие иммигранты вызывают у работающих норвежцев значительное раздражение. Кроме того, по официальной статистике, свыше 90% всех тяжелых преступлений в Норвегии совершается выходцами из других стран. Стремление многих переселиться в Норвегию станет еще более понятным, если учесть, что за последние десять лет эта страна несколько раз возглавляла рейтинг Программы развития ООН как лучшая в мире страна для проживания. Средняя продолжительность жизни на 2008 год здесь составляла для женщин 83 года, для мужчин — 78 лет.
Высокий уровень жизни, успехи в социальной сфере во многом были связаны с активной политикой Трудовой партии Норвегии. В 2009 году она подтвердила своё многолетнее лидерство, получив по результатам очередных парламентских выборах 64 места в Стортинге из 169. Партнёры партии тоже смогли показать достойный результат, и лево-центристская коалиция заручилась правом вновь формировать кабинет. Противников левых такое положение устроить не могло, особенно в части проводимой в стране миграционной политики. Так, в конце апреля 2011 года депутат Стортинга от право либеральной партии Прогресса Пер Вилли Амуннсен заявил о необходимости пересмотра политики предоставления убежища на примере чеченских беженцев:
– Людям с террористическим прошлым не место в Норвегии, — сказал Амуннсен в эфире телеканал TV2. — В прошлом году в Норвегии получили убежище и вид на жительство несколько чеченских боевиков, воевавших против российских войск… Действующая Конвенция о беженцах должна быть пересмотрена.
Были и другие тревожные звонки. В прошлом в Норвегии с выходцами из Чечни произошло несколько громких инцидентов. Например, сотрудники норвежского центра для беженцев в Нордбибратене восемь раз вызывали полицию. Причина заключалась в агрессивном поведении просивших убежища. Дело дошло до того, что чеченцы потребовали от обитателей центра и персонала строгого соблюдения мусульманских традиций: все должны молиться Аллаху, пропускать горцев первыми, никто не имеет права носить шорты и т. д. Работники центра опасались в одиночестве передвигаться по территории, так как имели место случаи нападения.
Андерс Беринг Брейвик, безусловно, обо всем этом слышал, и готовил свой ответ. Политиков, ведущих дебаты, он считал недоумками, а партию власти — исчадием ада…
Сегодня все СМИ пишут, что произошедшее в Норвегии является еще одним доказательством того, что политика мультикультурализма в странах Западной Европы провалилась. Так ли это?
– С одной стороны, этот случай очевидно клинический и обсуждать его должны люди другой специальности, — говорит заведующий отделением культурологии факультета философии НИУ Высшая Школа Экономики профессор Виталий Куренной — Что же касается провала мультикультурной модели…Когда об этом делались заявления, имелось в виду, что нужно перейти к более успешной интеграции и снятию этнокультурных различий, а человек, который совершает подобные бесчеловечные преступления, держится в рамках совершенно другой парадигмы: что эти различия реально существуют, и что их нельзя разрешить иначе, чем кровью.
Политика европейских лидеров направлена на отказ от крайностей такого понимания мультикультурализма, когда культуры утверждались бы в виде некоей безусловной ценности безотносительно к той среде, в которой они существуют. Обратная реакция на это – то, что мы сейчас увидели: ситуация, когда человек воспринимает другую культуру как нечто, с чем уже нельзя соотноситься методами политики, а просто достает пистолет.
Источник: Свободная пресса