Поток едущих в Приморье гастарбайтеров временами пестрит мигрантами и иного рода. Это беглецы-беженцы из Северной Кореи, зачастую пользующиеся покровительством иностранных неправительственных (кстати, и правительственных тоже) организаций. Именно их «усилиями» в сложный межкорейский вопрос «вы чьих будете?» активно вовлекаются третьи страны, в частности Китай и Россия. По информации «МК во Владивостоке», за последние три года более 20 беженцев из КНДР успешно уехали из Приморья в страны «свободного мира». Вопрос: кто они?

Правь вплавь

Северокорейские беглецы имеют четкое представление, куда и к кому обращаться за помощью на территории Приморья. Словно речь идет об устоявшемся канале переброски людского потока из одной корейской страны в другую – но кого? Беглецов или двойных агентов со спецподготовкой?

Например, несколько лет тому назад северокореец Пэк Хва Сон решил покинуть родину. Но на границах КНДР с Южной Кореей сплошные минные поля, о чем Пэк знал еще со службы в армии. Поэтому сначала он якобы направился в сторону Китая, где прожил четыре года, овладел китайским, стал знатоком компьютерной техники и изготовил фальшивый паспорт.
В Китае же Пэк по Интернету познакомился с представителем Ассоциации христианских беженцев Южной Кореи Ли Мин Боком, который еще в 1994 году бежал из Северной Кореи через Китай и Приморье. Специально прибыв из Сеула в пограничный Суйфэньхэ, Ли, как заправский резидент, подробно проинструктировал Пэка, как и когда пересечь китайско-российскую границу.
Северокореец перешел ее элементарно: под осенним дождем просто переплыл бурный поток на обычной автомобильной камере. После череды дорожных приключений оказался во Владивостоке. Через интернет-салон ж/д вокзала, на котором беглец ошивался несколько (!) суток, снова связался с Ли Мин Боком, который дал ему адрес и телефон церкви «Соман» в Уссурийске, в которой пастором трудилась гражданка Республики Корея Пак Паул Я. Последняя, давая показания в суде, созналась, что понимала незаконность действий – свою, Ли Мин Бока и Пэка, однако несколько месяцев скрывала беглеца в церкви.

Схваченный, в конце концов, силовиками Приморья, северокорейский беглец получил пустяшный срок: за пересечение госграницы в районе слияния рек Гранитная и Раздольная суд приговорил его к трем месяцам лишения свободы в колонии-поселении. Но Пэк содержался под стражей ранее, еще в ходе следствия, поэтому его уже в статусе беженца отпустили прямо в зале суда.
Словно пригласили других иностранцев: смело переходите здесь границу – и вам ничего не будет…
Вскоре Пэк покинул Приморье и перебрался на ПМЖ в Южную Корею.
Вопрос: кто сможет нелегально пересечь две госграницы без документов и виз? И «мгновенно» получить разрешение на въезд в РК?

Липкая благотворительность

Для сравнения примеры совсем другого рода. Во Владивостоке проживает еще один корейский беглец по имени Цу Ран, якобы родившийся уже в Южной Корее. О себе он рассказал так: подростком сбежал из Пусана в Японию, нелегалом бывал в Китае и Монголии, был задержан российскими пограничниками при переходе границы России, отсидел четыре года в Чите, заболел, был этапирован во Владивосток (потому что здесь есть консульство Республики Корея).
Статус беглеца Цу Рану, более шести (!) лет перебивающемуся в краевом центре Приморья случайными заработками, дали. Но ни Южная Корея, ни США приглашать к себе больного корейца не торопятся…
Другой корейский паренек – Ли Бок Нам из Пхеньяна – осел в Приморском крае на целых семь лет. Он приехал во Владивосток в составе бригады известной северокорейской фирмы «Зенко-15». Вскоре Ли Бок Нам, которого русские знакомые звали Димой, познакомился с южнокорейским правозащитником Ким Хюн Доном (по-русски – Антоном), который руководил южнокорейским Национальным центром культуры близ Уссурийска. Туда Антон и «пригласил» Диму, пообещав неплохие заработки. Дима поверил и сбежал из «Зенко-15» в корейскую деревню имени Сунь Ят Сена в Михайловском районе, где ему обеспечили стол и кров.
Однако не стал просить убежища в Республике Корея: он и в Приморье, пусть нелегально, жил неплохо, зарабатывая до трех тысяч долларов в месяц. Сгубила Диму семья: русская подруга привела его в милицию, чтобы наконец-то оформить брак, рождение ребенка и прописку, – тут-то силовики и схватились за голову. И выслали нелегала в КНДР — напрасно русские родственники плакали и просили помощи в консульстве РК.

А за Туманганом беглеца по законам чучхэ приговорили к тюремной камере на долгие-долгие годы.
Вопрос: почему о таких беглецах молчат международные и неправительственные правозащитники? Почему таким не помогают?

Из Приморья с любовью

Несколько лет назад в Приморье обосновался Роман Цой (он же Евгений Эдикович Ким, Роман Ким и т. д.). Роман хорошо владел русским языком, отлично — навыками рукопашного боя, имел оружие. Впоследствии выяснилось: этот северокореец более 10 лет успешно выполнял в РФ задания спецслужб КНДР.

В частности, не единожды входил в доверие к южнокорейским бизнесменам, после чего грабил «буржуев». Так, в ноябре 2006 года Роман побоями и угрозами заставил знакомого южнокорейца переписать свой находившийся в Приморье кирпичный завод, а вдобавок и все свое состояние на российского корейца Чон Бон Гука, завладев имуществом на сумму 1 миллион долларов! Потерпевший написал заявление в милицию. Против Романа было возбуждено уголовное дело, однако Цой словно испарился.
А 20 января 2007 года Роман пытался перейти границу в Хасанском районе! Был задержан, но с помощью любимой несовершеннолетней девушки-приморочки сбежал из-под стражи! В июне 2008 года Роман ушел-таки из Приморья за кордон в составе экипажа рыбацкого сейнера.

А всего через месяц он – уже с официальным паспортом Республики Корея на имя Чой Юн Ила — вернулся в Приморье, чтобы оформить выезд своей несовершеннолетней любовницы и невесты, на которой он позже женился.
Вопрос: кто помог северокорейскому нелегалу получить паспорт и подданство другого государства? Кто замял дело о разбойных нападениях Романа на южнокорейцев?

Лесорубы и подснежники

Март 2010 года принес очередной дипломатический скандал: группа лесорубов из КНДР сбежала в Амурской области с предприятия «Тында-лес». Пятерых беглецов сняли с поезда органы миграционной службы России в Хабаровске. Позже их выдворили с территории России в КНДР. Еще одного «лесоруба» поймали во Владивостоке. А вот двое других беглецов сумели нелегально проникнуть в генконсульство Республики Корея во Владивостоке и попросили политического убежища. Причем оказалось, что 45-летний Чо Мо сбежал с работ много лет назад. Где и чем он все это время занимался?

Пока двое беглецов отогревались в помещениях генконсульства, к ним нелегально присоединился третий представитель КНДР. По информации «МК во Владивостоке», зовут его Цой Чен Су. В далеком 1994 году он был задержан на нашей границе при попытке ввоза в Россию партии героина весом 8 килограммов и стоимостью более 1 миллиона долларов!

В 1998 году Цой по болезни был освобожден от отбывания длительного срока и возвращен на родину. А через 10 лет, в сентябре 2009 года, Цой снова был задержан при переходе границы в Приморье! Снова сел, снова заболел. 5 марта 2010 года у Цоя закончился срок заключения в колонии-поселении Уссурийска, и южнокорейские дипломаты во Владивостоке, как говорят, нелегально сопроводили его в консульство. Там у носящего звание полковника спецслужб КНДР Цоя, как рассказывают, напрочь пропало желание выезжать в Республику Корея, и он потребовал статуса политического беженца. Получил и вместе с другими беглецами покинул Приморье. Выехал, правда, в США, — видимо, там обещали чаще и больше…

Сколько их всего?

Общество поддержки беженцев из КНДР утверждает: в России находится 40 000 рабочих из КНДР. Причем 10 000 уже сбежали со строек и лесозаготовок, а более 3000 из них ожидают статус беглеца для эмиграции.
Число беглецов растет: тысячи корейцев работают на объектах саммита, другие едут «тянуть» газопровод и нефтепровод. Беглецы не безобидны, часто отчаянно сопротивляются при попытке задержания. Другие интересуются оборонными секретами России в Приморье. Третьи с оружием в руках вступают на тропу криминала.

Источник: Восток-медиа