Впервые за полтора года следствия по делу о расстреле Евромайдана в Украине заговорили о прорыве в расследовании. Бывший командир второй роты харьковского «Беркута» Виктор Шаповал поименно назвал тех, кто стрелял.
Деньги и свинцовые патроны вместо резиновых пуль и закона
Представители харьковского «Беркута» были откомандированы в Киев в самом начале протестов. Отказались ехать всего несколько человек, вспоминает экс-боец спецподразделения, а потом один из создателей добробата «Харьков» Сергей Янголенко. В числе «отказников» был и Сергей с братом. По словам Янголенко, беркутовцы обрабатывались идеологически, в том числе в клубе «Оплот» Евгения Жилина, поэтому многие и не сомневались, на чьей стороне правда – безусловно, правительства. Да и командировки в Киев сулили карьерный рост и премии. На суде Виктор Шаповал подтвердил: деньги в столице командир Владислав Лукаш выдавал без каких-либо расписок.
Сначала штурмовые взводы харьковских беркутовцев вооружили помповыми ружьями «Форт-500», которые закупили незадолго до начала Майдана.
«Подобное оружие, согласно постановлению правительства, можно использовать при массовых беспорядках, – говорит Сергей Янголенко. – Однако по четкой инструкции: с расстояния не ближе 25 метров и только ниже колен. К тому же стрельба должна производиться исключительно резиновыми травматическими пулями».
Вот только бойцы «Беркута», рассказывают участники Революции достоинства, с самого начала нарушили все инструкции. Более того, действовали с преступной жестокостью – целились в лица участников мирных протестов.
«Меня ранили на Майдане одним из первых, – вспоминает харьковчанин Александр Шевченко. – Это было еще до первых смертей в январе, поэтому мне в какой-то мере повезло. Тогда еще стреляли резиновыми патронами, но целились в лицо. Сложно поверить, что он целился мне в ногу, а попал в глаз. Это был единичный, целенаправленный выстрел».
В память о том дне у мужчины остался шрам на лице, но глаз удалось сохранить. К сожалению, друг трубача Майдана Константина Олейника ослеп на один глаз, когда прикрывал харьковского музыканта щитом.
«Я играл, когда пуля прошла по касательной, – вспоминает Константин. – А пареньку, защищавшего меня, попали точно в глаз, явно целились. И глаз просто вытек».
Вскоре спецназ начал применять светошумовые гранаты, начиненные болтами, и летальное оружие. Сначала, отмечает Олейник, они начали находить боеприпасы в латунной оболочке с острым наконечником. Эти пули, хоть и предназначены для «Форта-500», поясняет Сергей Янголенко, но из-за разрывной силы их запрещено применять в толпе.
«Это боеприпасы для принудительной остановки транспортных средств, они не предусмотрены для стрельбы по людям, дальность их применения – 10-12 метров», – поясняет Сергей.
Впрочем, на харьковском милицейском складе заверили: по документам они подобные патроны бойцам «Беркута» в киевские командировки не выдавали. Возможно, в этом не было нужды. К началу Майдана столичные склады были переукомплектованы вооружением. Тем более что и специальными пулями спецназовцы пользовались недолго – во время февральской бойни, как заявил на суде Виктор Шаповал, им выдавали патроны с картечью. Фактически, считают специалисты, речь идет об обычных охотничьих патронах как для охоты на дичь. Для убийства людей они также подходят. И беркутовцы не могли не осознавать, чем заряжают помповые ружья.
Автоматы и винтовки, которые исчезли в никуда
По словам Виктора Шаповала, в расстреле евромайдановцев принимали участие как минимум 12 харьковских беркутовцев. Руководил ими командир Владислав Лукаш, который сейчас тоже находится под следствием.
«Бондаренко, Рак, Мищенко, Войтенко, Белов. Это личный состав, который был с помповыми ружьями. Еще Бацких, Белецкий, Кобец, Мацюра, Павленко, Робко, Шевченко. Личным составом с «Фортами» Лукаш руководил, он и давал команду «вперед», – рассказал в зале суда Шаповал.
Как выяснилось, как минимум трое из этого списка не только не проходят по уголовному производству, но и продолжают службу в полиции. В аттестационной комиссии подтвердили, что экс-беркутовцы прошли проверку и обучаются в Киеве как бойцы нового полицейского спецназа «КОРД», в задачи которого входит в том числе и подавление массовых беспорядков. В ГПУ к ним не нашлось вопросов, так как бойцы сообщили, что не были в командировках на Майдане. Как это соотносится со словами Шаповала и с тем, что должны остаться приказы по командировкам личного состава, теперь может выяснить только дополнительная проверка.
Активисты отмечают: в них стреляли не только из «Фортов». Небольшой штурмовой отряд не мог бы причинить столько вреда, а на Майдане 18 февраля началась настоящая бойня. Протестующих загоняли в узкие места и забивали камнями, избивали дубинками. Люди в камуфляже расстреливали активистов из автоматов Калашникова и винтовок.
«Три человека вели огонь постоянно: два – с автомата, один – с драгуновской винтовки, – вспоминает сотник Харьковской сотни Леонид Онищенко. – Еще один был со снайперской иностранной винтовкой, которую прикладывал постоянно. Может, и он стрелял, за всеми не уследишь, но два автомата и драгуновка работали постоянно».
По словам Константина Олейника, когда уже 20 февраля начали оттеснять милицию, силовики сожгли автобус.
«И там, на пепелище, лежало 8-9 коробков, так называемых «цинков» от автомата Калашникова. Это как минимум тысяча патронов. И это только на одной огневой точке. Нетрудно предположить, сколько использовалось оружия», – вздыхает Олейник.
По инсайдерской информации, стреляли в столице из автоматов Калашникова и харьковские правоохранители. По словам того же Шаповала, боеприпасы раздавали на месте без счета и учета. Причем из собственных источников стало известно, что харьковчане не успели в Киеве сдать автоматы и привезли их домой. Здесь же оружие, от греха подальше, отправили с первым командировочным отрядом в АТО, где оно, скорее всего, и сгинуло.
Так война помогла замести следы преступлений, совершенных на Майдане.
