Заветам партии верны
После столкновений 2009-го в Пекине, видимо, испугались по-настоящему. Власти сочли, что ислам наряду с собственным языком и традициями позволяет уйгурам сохранять идентичность, опасную для государства. Работать с этой проблемой решили с помощью организованной системы подавления.
Архитектором новой политики стал Чэнь Цюаньго, партийный куратор, до того усмирявший Тибет. В 2016 году он начал с ужесточения контроля: в разы увеличил число силовиков на улицах и в мечетях, начал применять самые современные технологии слежки, доступные китайскому правительству. Были нарушены едва ли не все базовые права человека — уйгуры стали людьми второго сорта, против которых действовала презумпция виновности.
Вскоре мусульманам запретили называть детей традиционными для них именами и свободно пользоваться ножами. Их, в нарушение традиций, заставили есть свинину, пить алкоголь и хвалить компартию. Параллельно власти устроили в СУАР специфическую «дружбу народов»: способствовали массовому переезду туда ханьцев и межэтническим бракам. Появлялась даже информация о подселении представителей титульной нации в уйгурские семьи и поощрении уйгурских женщин, решившихся на стерилизацию.
К 2017 году в СУАР возникли те самые лагеря перевоспитания, которые в российской и западной прессе открыто сравнивают с концлагерями.
Доподлинно узнать, что происходило и происходит в лагерях перевоспитания, до сих пор нельзя. Верить тем, кто побывал в официальных пресс-турах, явно не стоит — их репортажи слишком комплиментарны, ведь они видели лишь то, что им показывали. Исследователям же пришлось довольствоваться рассказами бывших узников (которые порой тоже бывают сомнительны) и анализом снимков со спутников. Доподлинно известно, что никто не попадал туда добровольно — и то, что заключенным последовательно и комплексно «промывали мозги». Сообщения о масштабном применении пыток все еще остаются без реальных подтверждений.
Спустя примерно год, в августе 2018 года, комиссия ООН по правам человека впервые сообщила, что по меньшей мере миллион представителей этнических меньшинств содержится в закрытых лагерях в СУАР, где их перевоспитывают. Миру стало известно, что уйгуров насильно заставляют петь революционные песни, изучать идеи председателя Китая Си Цзиньпина, говорить на неродном китайском. Впрочем, для Китая мнение других стран о его внутренней ситуации традиционно не имеет никакого значения.
В следующем году 22 страны — члены Евросоюза, Япония, Австралия, Канада, Новая Зеландия — подписали открытое письмо с резким осуждением китайской политики в регионе. Китай запротестовал: ответное китайское заявление на 41-й сессии Совета ООН по правам человека подписали 37 стран, включая Россию, Белоруссию и Таджикистан. В нем политика Компартии в отношении мусульман полностью оправдывалась.
Как раз в тот момент разгорелась китайско-американская торговая война — и уйгурский вопрос, как это видно по подписавшимся странам, стал лишь очередным поводом для выбора сторон в ней.
Права человека оказались инструментом в руках тех, кто испугался мировой гегемонии КНР.
Информация о миллионе оказавшихся в лагерях вполне может быть преувеличена — эта цифра составляет 10 процентов от всех уйгуров, и такой масштаб, наверное, был бы слишком заметен. Но многие источники подтверждают, что в некоторых поселениях на время пропадало все мужское население. Более того, 17 сентября 2020 года Госсовет Китая опубликовал Белую книгу о занятости в СУАР, где впервые оглашались данные о том, что через местные «центры профобучения» с 2014 по 2019 год ежегодно проходило 1,3 миллиона человек.
Главной целью проводимой Пекином политики было поставить точку в вопросе о статусе Синьцзяна. Его решили «избавить от трех сил зла» — терроризма, сепаратизма и экстремизма. При этом в Китае не забывали и об экономике: ее развитие заведомо работает против популярности радикалов. Регион оказался приоритетом сразу в нескольких программах развития — как в той, что направлена на усиление западной части Китая, так и в масштабной концепции «Пояса и пути».
Великий китайский растворитель
А на то, чтобы в СУАР точно никто не помышлял больше выйти из КНР, как раз и работает весь комплекс циничных репрессивных мер. Рано или поздно все это приведет к ассимиляции уйгуров — они станут полноценной частью китайской гражданской нации и будут куда лучше служить на благо империи, чем делали это в эпоху открытости и либеральных реформ. Ассимиляция работает — об этом свидетельствует простой факт, что в сам репрессивный аппарат региона уже давно набирают из числа самих уйгуров. Как ранее произошло с монголами и тибетцами, уйгурам со временем становится не за что бороться. Авторитарная политика оказывается способна убить идеи, сломить и растворить целые народы.
В конце лета 2020 года начались протесты, о которых стало известно и на Западе (что бывает нечасто), в еще одной автономии — Внутренней Монголии. Они вспыхнули из-за вопроса жесткой языковой политики в школах: монгольских детей со все более раннего возраста приучают к китайскому, хотя раньше они учили его лишь с восьми лет. Китаизация в образовании должна, по замыслу властей, привести к тому, что китайский язык станет главным во всех науках, а языки меньшинств — факультативными.
Китайские монголы куда более ассимилированы, чем уйгуры, но даже им стало не по себе от нарочитого унижения их родного языка. Правозащитники уже увидели в новой директиве этноцид очередного меньшинства. Однако процесс уже не остановить — в Китае планируют отменять и существующие льготы для этнических меньшинств на итоговых экзаменах.
***
Однако было бы наивно полагать, что неожиданная забота США как-то связана с реальным положением дел. «Внезапное прозрение» американцев — лишь очередной ход в борьбе с Китаем за глобальное лидерство. На планете идет Новая Большая Игра — и в ходе нее судьба миллионов «неправильных граждан», подверженных антигуманной политике, попадает в объектив лишь тогда, когда это нужно одной из сторон.
