15 мая 2012 года в хуторе Октябрьском, Сергиевского муниципального образования Грачёвского района, чабан, выходец из Дагестана, 27-летний Магомедшапи Магомедов ударом ножа убил местного 41-летнего фермера, отца двоих детей Валерия Шрайнера.
В обсуждении случившейся трагедии мнение моих коллег из общественных организаций Ставрополья разделилось. Одни утверждали, что давно пора положить конец убийствам жителей Ставрополья выходцами из Дагестана, ведь такие случаи не единичны. Другие традиционно утверждали, что у преступников нет национальности – главное, чтобы преступник был наказан, и незачем упоминать, какой он национальности.
В одном из номеров «Ставропольского репортёра» мы писали о том, как на одной из конференций, посвящённых межнациональным отношениям, представитель правительства Дагестана в Ставропольском крае Абдулла Омаров вместе с ректором сельхозакадемии – видным краевым «единороссом» Владимиром Трухачёвым, а также с участием заместителя начальника департамента по внутренней политике аппарата полпреда в СКФО А. Влазневой и представителями многочисленных землячеств и диаспор края, наставляли молодёжь на путь толерантности.
Тогда мы посоветовали учить кавказскую молодёжь толерантности непосредственно в республиках перед её выездом в соседние регионы. Хотя и было реальное понимание того, что слово «толерантность», по-русски терпимость, хорошо звучит в летних молодёжных лагерях возле Машука, но плохо усваивается на фоне постоянных терактов, взрывов и гибели людей в междоусобице, разгоревшейся в соседних с краем республиках.
Прежде чем повстречаться с семьёй убитого и разобраться на месте в причинах трагедии, из встреч и разговоров с хуторянами стало ясно, что жизнь – лучший сценарист.
Оказалось, что в советский период местным колхозом имени Чкалова руководил… Владимир Трухачёв – нынешний ректор ССХА. В 1989 году он передал хозяйство племяннику одного видного ставропольского партийного деятеля Хазраилю Джемакулову. Неделю колхозники противились этому назначению, но сделать ничего не смогли. С тех пор жизнь «октябрьцев» – со слов хуторян – разделилась на два периода.
При Трухачёве, оказывается, и дорога приличная была от Сергиевки до хутора, а теперь даже маршрутка не ходит: водители отказываются машины бить. И мастерские при Трухачёве работали, а сейчас – в полной разрухе. Вот пекарня, при Трухачёве пустили… В общем, оставил Владимир Иванович преемнику крепкое хозяйство и хорошие – до сих пор – воспоминания о себе.
Двадцатилетнее правление Хазраиля Бубакировича привело к тому, что в мае 2011 года сельскохозяйственный потребительский кооператив «Чкаловский» был передан во внешнее управление.
За три года до того, как «Чкаловский» полностью обанкротился, Джемакулов при помощи главного бухгалтера хозяйства Т. Рубачевой провернул афёру.
По просьбе своего председателя в 2006 году хуторяне взяли кредиты в Ставропольском ОАО АКБ «Росбанк» и в банке ОАО «Уралсиб», которые Джемакулов клятвенно обещал вернуть после уборки урожая в том же году. В банки на работников, получавших на тот момент по 2 тысячи рублей в месяц, были поданы документы, как на высокооплачиваемых специалистов. Три года Джемакулов не отдавал пострадавшим договоры, которые они заключили с ним и банками, а в декабре 2009 года выдал людям совсем другие договоры, в которых уже ничего не говорилось о кредите. Люди, под расписку отдавшие – до копейки! – полученные деньги в казну кооператива, в этих договорах значились уже «заимодавцами».
В 2009 году заработали судебные приставы. У одной «заёмщицы» арестовали имущество и земельный пай, у другой – счёт, на который поступала заработная плата, у третьей оказались сняты все деньги, на остальных возбуждены исполнительные производства.
Потеряв четырёхгодичное терпение, возмущённые хуторяне обратились в прокуратуру и следственные органы. Несколько раз органы дознания отказывали в возбуждении уголовного дела на главных хуторских мошенников, однако по настоянию зам. прокурора Промышленного района старшим следователем СУ при УВД по г. Ставрополю всё же было вынесено постановление о возбуждении уголовного дела № 46585 по признакам преступления, предусмотренного ч.4ст. 159 УК РФ (по факту хищения путём обмана денежных средств, принадлежащих работникам СПК «Чкаловский»).
На какой стадии находится расследование по этому уголовному делу, «Ставропольский репортёр» проинформирует читателей. Разумеется, после ответов из соответствующих правоохранительных органов.
Хочется обратить внимание, что Х. Джемакулов предусмотрительно не стал настаивать, чтобы кредиты взяли и отдали ему владельцы местных кошар – видимо, догадываясь, чем могла бы закончиться такая афёра. Решил, что обмануть местных женщин будет безопасней.
Чем ближе мы подъезжали к месту трагедии, тем больше вопросов возникало. На территории СПК «Чкаловский» площадью в 4.5 тысячи га расположилось 8 кошар, из которых только у двух в аренде имеется земля для выпасов. Значит, владельцы и арендаторы других кошар могут пасти со свой скот на расстоянии 100 метров по периметру этих кошар.
Но количество скота, выпасаемого ими, явно превосходит возможности такого периметра. Посудите сами. По неполным данным местных ветеринаров, на кошаре Алиева Т. выпасается 60 голов крупного рогатого скота (КРС) и 150 голов овец, у Исрапова С.– 35 и 300 соответственно, у Менгажева П. – 80 и 500, у Курбанова П. – 90 и 60, у Омаргаджиева Г.– 14 и 97, у Абдулмуталибова А.-30 КРС, у Курбанова А.-29 и 80, у Салихова – 60 и 80 у Бимбулахова М. – 34 и 600.
Возникает резонный вопрос кому – же они платят за такое вольное распоряжение чужой землёй?
Может быть, местным владельцам паев? Ничуть не бывало. Хуторяне утверждают, что не могут выгнать на выпасы своей коровы, не говоря уже о том, чтобы что-то получать за свои паи на пастбищах. Такого они и не слышали.
Может быть, лучше дело обстоит на землях, принадлежащих не пайщикам, а местному муниципалитету, и чабаны платят в его кассу определённую сумму на муниципальные нужды? Ведь на муниципальных землях тоже расположилось 8 кошар с немалым количеством скота. Ответ на этот вопрос мы надеемся получить от министерства сельского хозяйства края, главы Грачёвского района и правоохранительных органов.
Зачем всё это надо знать, и какое отношение эти не отрегулированные земельные отношения имеют к убийству фермера? Самое прямое. Ведь безнаказанность одних порождает игнорирование законов другими. И наоборот. Это аксиома. Судите сами.
Семьи из «Октября» Расторгуевы и Шрайнеры породнились, когда дочь Леонида и Зинаиды Расторгуевых Оксана вышла замуж за Валерия Шрайнера, ведущего свою родословную от этнических немцев-колонистов, переехавших в Россию, ещё в екатерининские времена. Семья не избежала высылки в Казахстан в 1942 году. В те времена отец и мать Валерия хлебнули лиха, но смогла воспитать дочь и двух сыновей, проработав в «Чкаловском» всю свою трудовую жизнь. После службы в армии сыновья вернулись на родную землю. Их мать Екатерина Александровна не могла и предположить, откуда придёт, беда и как осиротеют её два правнука.
Леонид Михайлович Расторгуев также проработал всю жизнь в колхозе, а затем в СПК бригадиром, управляющим отделением. Его жена Зинаида Викторовна и по сегодняшний день трудится в местном муниципалитете. Дослужившись до звания капитана, из армии вернулся на хутор их сын Илья, оправдавший по своим габаритам былинное имя. После отъезда из колхоза В. Трухачёва семья Расторгуева переселилась в отстроенный колхозом дом, где он жил. В этом доме Расторгуевы и получили слова соболезнования от Владимира Ивановича, не забывшего своих бывших односельчан.
В то время, когда из хутора молодёжь начала разъезжаться на заработки, семьи Расторгуевых, Шрайнеров и других их родственников решили объединить свои паи и продолжать заниматься на родине крестьянским трудом.
Из 22 паев площадью 232 га пахотную часть своей земли они отдали в аренду местному фермеру под посевные, а на своих пастбищных паевых землях решили создать пруд, благо протекающий рядом Калаус это позволял. В задумках было заняться рыборазведением, а на окружающих пастбищных землях, по мере возможности – животноводством. Завезли насос, трубы, запустили рыбу. Начал обустраиваться вокруг пруда.
Конфликты с молодым чабаном Магомедовым, расположившемся на кошаре в 500 м от пруда, возникли сразу. Хотя с правовой точки зрения этого конфликта не должно быть в принципе.