Хотя Венгрию считают страной, в которой процесс интеграции цыган идет наилучшим образом, опросы показывают, что шесть венгров из десяти уверены — у цыган склонность к совершению преступлений в крови.

Жители Будапешта называют VIII квартал своего родного города «Чикаго» и «гетто». Не считая научного сотрудника Венгерского института социологических исследований TARKI Анико Бернат, все советуют держаться подальше от этого квартала так же, как большинство таллиннцев не посоветуют иностранцам посетить определенные уголки Копли.

Анико Бернат отзывается о VIII квартале так же, как остальные, но в отличие от остальных она не опасается его жителей. «Мне нравится там бывать», — говорит она спокойно, ведь с этим кварталом связана работа Бернат. Она изучает бедность и цыган, а бедности, как и цыган, там предостаточно.

Инцидент повлиял на отношения

Осень 2006 года стала поворотным моментом не только для Бернат. До этого о цыганах говорили политкорректным языком, вопрос о них на повестке дня не стоял. «Все знали, что положение цыган очень плохое, их уровень образования ниже, высок процент бросающих учебу в школе, лишь немногие цыгане имеют работу и их дискриминируют как в школе, так и на рынке труда, — сказала Бернат. — Но открыто об этом не говорили ни в СМИ, ни во время политических дебатов. Вопрос о том, несут ли цыгане ответственность за свое плохое положение, никогда не поднимался».

Ситуация изменилась после трагедии, произошедшей в 2006 году на Северо-Востоке Венгрии в деревне Оласлиска. Больше, чем в VIII квартале Будапешта, цыган можно встретить в окраинных регионах страны, в которых царит такая бедность, что, по словам Бернат, они больше напоминают страны третьего мира.

«В воскресенье вечером Лайош Сёги, школьный учитель, проезжал на автомобиле через деревню Оласлиска, — рассказала Бернат. — На улице играли цыганские дети, автомобиль задел одну из девочек. Ничего страшного не случилось, но неожиданно на улицу выбежали родные девочки. Цыгане стали избивать Сёги и забили его до смерти».

После этого начался подъем националистического движения Jobbik и выражение «цыганская преступность», которое до этого было табу, стало обиходным. Жужанна Сёги, находившаяся на заднем сиденье автомобиля, видела, как убивают ее отца. Она стала активисткой движения, переросшего в партию. Jobbik пользуется все большей поддержкой, в этом году партия заняла второе по популярности место вслед за правящей партией Fidesz.

«Они стали открыто говорить о том, что цыгане сами виноваты в своем плачевном положении, что они ленятся и не хотят работать, что живут в антисанитарных условиях и даже туалетом пользоваться не умеют», — сказала Бернат.

Случившееся 8 июля преступление еще больше обострило ситуацию. В Пече по дороге из бара домой пропала 25-летняя Ката Банди, работавшая психологом в полиции. На следующий день друзья девушки начали ее искать, в том числе через Интернет. Фотография женщины распространилась по сети.

11 июля в социальной сети Facebook в группе, занимавшейся поисками девушки, насчитывалось уже 10 000 человек. Именно в тот день люди узнали, что она найдена мертвой. По дороге домой девушку изнасиловали и убили.

Образец ДНК преступника, обнаруженный на теле жертвы, совпал с профилем ДНК, который имелся в полиции. Им оказался 26-летний цыган. И хотя дело еще не передано в суд, один из националистических сайтов уже опубликовал имя, фотографию и адрес этого человека, снабдив подписью «Этот цыган — убийца Каты Банди».

Как сказала Бернат, убийство полицейского психолога, молодой красивой женщины, само по себе является страшным преступлением, но тот факт, что его совершил цыган, служит для тех, кто говорит о цыганской преступности, еще одним аргументом.

«В те же дни на Западе Венгрии в Дьёри была убита еще одна женщина, мать четверых детей, — продолжает Бернат. — Вероятность того, что женщину убили цыгане, ничтожна. Это убийство не связано с цыганами, хотя, конечно, это серьезное преступление».

«Исследования говорят, что растет число венгров, считающих, что стереотипы в отношении цыган соответствуют действительности, — продолжает Бернат. — Считается, что преступность у цыган в крови, что они не работают из-за лени. То, что в стране цыган не пускают в некоторые бары и дискотеки, многие считают нормальным».

В то же время различные исследования свидетельствуют, что Венгрия является одним из лучших примеров интеграции цыган. Например, согласно проведенным в прошлом году исследованиям ЕС и ООН, в Венгрии самая маленькая разница в уровне безработицы среди цыган и тех, кто цыганами не является. В Венгрии среди цыган-дошкольников немного тех, кого родители заставляют просить милостыню или иначе зарабатывать деньги для семьи. Несмотря на это, сказала Бернат, ситуация катастрофическая.

По официальной статистике, из 10,1-миллионного населения Венгрии цыгане составляют примерно 6%. Около 70% из них, а в некоторых населенных пунктах на Северо-Востоке страны и до 100%, не имеют работы. Лишь 5% молодых цыган имеют среднее образование и 1,2% — высшее.

Как явствует из одного исследования 2002 года, уже в возрасте 19-34 лет 41,6% цыган страдают каким-нибудь хроническим заболеванием, чаще всего туберкулезом. В то время как в Венгрии средняя продолжительность жизни мужчин составляет 68 и женщин 77 лет, среди цыган она составляет соответственно 60 лет у мужчин и 68 лет у женщин.

По словам Бернат, сложно составить вызывающую доверие статистику в отношении цыган. Официально более 75% цыган живут за чертой бедности, но четкого определения, кого считать цыганами, нет.
Цыгане живут не только на бедном Северо-Востоке и в «Чикаго». Не одно поколение цыган живет в дорогих домах в той части столицы, что называется Буда. Но цыганом себя скорее назовет маргинал, живущий в полуразрушенном доме, чем человек, достигший в жизни успеха.

«Когда цыгане интегрируются и селятся рядом с соседями-венграми, представителями среднего класса, то они уже не считают себя цыганами, — говорит Бернат. — И общество не относится к ним, как к цыганам. Это скорее ассимиляция, а не интеграция».

И хотя некоторые сторонники партии Fidesz уверяют, что слухи о цыганском происхождении премьер-министра Виктора Орбана являются вымыслом, Бернат убеждена, что глава правительства действительно цыган: «У него типичная цыганская фамилия».

«Корни премьер-министра должны бы служить положительным примером для цыган и венгров, и это нормально, — продолжает она. — Но из-за негативного отношения к цыганам премьер-министр не признается, что у него цыганская фамилия и что некоторые члены его семьи цыгане».

Помочь может образование

Один из статистических показателей имеет большое значение. Об этом говорили и Бернат, и единственный депутат Европарламента цыганской национальности Ливия Ярока в интервью, данном Postimees. В среднем венгерская цыганка рожает за свою жизнь 2,9 детей и нецыганка 1,3 ребенка. Это значит, что нынешнее трудоспособное население в старости смогут кормить именно цыгане.

Бернат видит единственный выход в образовании. «В бедных семьях нет понимания, что их дети смогут обеспечить себе светлое будущее, если будут учиться, — говорит она. — Они никогда не пойдут на то, чтобы вложить деньги в образование детей».

«Есть семьи, где мать и отец не отправляют детей в школу, так как у них нет привычки вставать по утрам, — приводит она пример. — Дети не знают, что к восьми утра им нужно быть на уроках, и с легкостью бросают учебу».

В качестве примера Бернат приводит разработанные в США программы по интеграции темнокожей и испаноязычной молодежи, которые работают и в отношении цыган. Но в настоящее время, по ее словам, растет число раздельных школ и классов, поскольку для политиков поддержка избирателей из среднего класса важнее, чем интеграция цыган.