Лоялисткие группировки в результате хотели:
1) обеспечить сохранение протестантской идентичности при любых условиях, включая ликвидацию британского суверенитета над Северной Ирландией;
2) добиться определённой самостоятельности в организационном плане, исключающей или смягчающей возможности ущемления интересов протестантской общины британскими властями в ходе международного политического торга.

Стратегии. PIRA

Конечно Руководство PIRA не могло даже вообразить, что вооружённые стрелковым оружием и самодельными фугасами повстанцы сбросят в море одну из самых сильных армий НАТО.

Однако вполне реалистичным представлялось нанести такой политический и экономический ущерб, который привёл бы британцев к рассмотрению вопроса о целесообразности сохранения суверенитета над Северной Ирландией. Параллельно предполагалось также добиться авторитета у широких слоёв населения Ирландии, включая не только католиков.

Для этого, в частности, надо было разрушить экономической основу власти пробританской юнионистской верхушки.

Вместе с тем руководство PIRA сознавало свою критическую зависимость от средств поступавших из США¹. Соответственно, опасения, что возможности американских ирландцев по финансированию повстанцев могут измениться, периодически порождали желание ускорить события.

Однако опыт показал, что никакие «20 фугасов за час» (реальный случай в Белфасте — «Кровавая пятница» в июле 1972 года) вообще не производят впечатление на британский истеблишмэнт. Впечатление производят только систематически повторяющиеся операции, причиняющие реальный ущерб экономике и стимулирующие отток инвестиций.

Британская элита достаточно открыто (насколько это возможно в демократической стране) демонстрировала равнодушие к жертвам среди рядовых граждан (тем более среди «пьяных шотландских гопников Северной Ирландии»). Но удары по экономическим объектам, опосредованно, а в случае с банковским и крупным ритейловым бизнесами и непосредственно били по её карману.

Тактике Соединённого Королевства в борьбе с повстанцами

Система

Закономерно британцы построили свою систему противодействия терроризму вокруг самой своей сильной стороны — агентурной работы.

Достаточно быстро было создано единое командование всеми силами безопасности действовавшими в Северной Ирландии и обслуживавший его единый разведывательный центр — FRU (Force Research Unit – Войсковое подразделение исследований). Ведущую роль в этом центре играла внешняя разведка — MI6, так как основным источником угрозы была иностранная поддержка террористов.

Агентура

В норме западные спецслужбы используют имеющихся агентов только в одной из ролей: получение информации, активные мероприятия (разовые воздействия на объекты и среду словом или действием) и влияние (управление объектами). Но FRU действовал не только так. Часть новых агентов сначала давали информацию о деятельности подпольных ячеек, затем участвовали в разоблачении подпольных групп в суде и/или по телевидению (активные мероприятия), после чего по программе защиты свидетелей получали новые персональные данные и скрывались. С британским юмором новое явление получило название «supergrass» — «сверхстукач». Такой подход характерен скорее для полиции, но спецслужбы и армия в Северной Ирландии фактически и превратились в гигантские полицейские силы, в которых собственно полиция была лишь частью структуры.

Патрулирование и дозоры

За счёт привлечения армии, пешими патрулями были охвачены территории, на которых ранее полиция боялась даже появляться.

Огромное количество пеших патрулей, их непредсказуемые маршруты не только демонстрировали господство сил правопорядка на улице, но и обеспечивали маскировку встреч оперативных работников с агентурой. Схемы патрулирования заранее отрабатывались в учебном центре на территории ФРГ. Каждая рота готовилась действовать в заранее известном районе, который и изучала до начала командировки. В занятиях в Германии принимали участие сотрудники полиции, с которыми предстояло взаимодействовать в Ирландии.

Блокирование и проверки

Другим приёмом использования войсковых группировок для прикрытия встреч с агентурой было блокирование отдельных городских кварталов или посёлков с последующими адресными проверками внутри блокированной зоны.

Первоначально такие операции проводились как первый этап ликвидации зон недоступных для полицейских («no go areas»), но после ликвидации таких зон масштабные облавы стали проводится фактически только для обеспечения встреч с агентурой и установки специальных технических средств.

КПП

Опыт показал, что устройство контрольно-пропускных пунктов (КПП — «блокпостов») на дорогах общего пользования – это ровно то же самое, что расстановка мишеней для тревожных групп PIRA.

Поэтому такие КПП устраивались только на короткое время (не более десяти минут) для реализации оперативной информации или для обеспечения моментальных контактов с агентами. Стационарные же КПП в пунктах постоянной дислокации войск и полиции, а также на границе представляли собой мощные фортификационные сооружения, где контакт личного состава и проверяемых был максимально опосредован техникой.

Наружное наблюдение

Служба наружного наблюдения по численности была сопоставима с численностью патрулировавших улицы солдат и полицейских в форме. Отсутствие языкового барьера позволяло даже низкоквалифицированным разведчикам наружного наблюдения из военнослужащих пехотных батальонов действовать более-менее конспиративно.

Огромное количество наружников давало массив информации для последующего изучения («покупка нескольких крупиц золота в куче мусора»). Многочисленность также позволяла разгрузить высококвалифицированных разведчиков наружного наблюдения из состава полиции, спецслужб и спецназа от второстепенных и демонстративных задач.

В наружном наблюдении широко использовалась легкомоторная авиация и вертолёты (беспилотников тогда не было).

Информация системы наружного наблюдения увязывалась с информацией полученной патрулями и наблюдательными постами на вышках в местах постоянной дислокации и на границе. Взаимодействие конспиративных наблюдателей с наблюдателями в форме — важный момент, так как патрули (дозоры) и вышки могут работать там, где нахождение разведчиков наружного наблюдения приведёт к расшифровке — на больших открытых пространствах, в сельской местности и ночью.

В приморских районах для задач наблюдения несколько раз задействовались подводные лодки.

Однако по мнению британского командования в таком виде система наблюдения, в целом решая задачи по уточнению агентурной информации, сковыванию негласного аппарата PIRA и перекрёстной проверке службы, не в полной мере решала задачи по расследованию террористических актов и противодействию тревожным группам PIRA. Для решения этих задач были закуплены десятки (а затем и сотни) камер наружного наблюдения. В Северной Ирландии и столице королевства были фактически созданы системы уличного телевидения. Хотя североирландское телевидение безопасности («security TV») всегда несколько уступало лондонскому, за достаточно быстрый промежуток времени практически все пересечения и ответвления мало-мальски значимых дорог были поставлены под видеоконтроль. Любые объекты потенциально интересные PIRA (банки, органы власти и т.п.) и подступы к ним также оборудовались видеокамерами. Под итог: например, в Южном Арма до 40% территории (в зависимости от погоды) находилось под постоянным наблюдением.

_________________________________
1. Это, как показала история, было не до конца безосновательно. Прекращение вооружённой борьбы (вопрос — случайно или нет) совпало с прекращением финансирования из США.