Тогда, вдовесок, организаторы мероприятия позвали Чолханова и – в качестве оппонента нам обоим – не делающего тайны из своего членства в масонской ложе шиита Тараса Черниенко. Чолханов городил несусветную ахинею о прото-шариатских мотивах в «Ясе» Чингисхана, про тождественность Таухида и тюркского язычества. Присутствующие мусульмане (таджики, татары, русские, кавказцы) обомлели: на каком основании этот крипто-тенгрианец прикидывается номинальным суннитом? Как поползновения уравнять чингизидский ширк и Слово Всевышнего согласуются с исламским вероубеждением? Что он мелет?..
В коридорах слышно было, как Танай-«хазрат» изливал обиды по поводу посмевших его осечь «русских конвертитов, которые знать себе места не знают». То, что «русский конвертит» оказался чистокровным ингушем, не выдержавшим измывательства над религией, его клокотания унять не сумело.
Второй раз Чолханов проявился на горизонте, когда принялся на чем свет стоит клясть мусульман Косово. За то, что они освобождали свой край, не брезгуя поддержкой НАТО, Танай требовал «зашить этих собак в свиные шкуры и бросить в реку». Своим единоверцам он предпочел идолопоклонничество «единонеделимцев» с их одержимостью укатать в асфальт кого угодно и как угодно, лишь бы «ничего не досталось атлантистским ястребам». Писал он это прилюдно, у меня на странице в соцсетях, чему уйма свидетелей. Под фотографией покойного Самиддина Джизаири (позывные – «Командир Ходжа»), национального героя албанского народа, амира «Армии Аллаха», которая защищала мусульманское население Македонии. Сожалею, что мой аккаунт уничтожен – сейчас бы пригодились принт-скрины оттуда.
Третий раз стукач Чолханов всплыл, когда на суде я потребовал ознакомление с материалами дела. Среди шелухи и дежурных рапортов «о важности привлечь…», «о нужности возбудить…», «о целесообразности санкционировать…» я увидел один донос.
Только один.
Это был донос, написанный осведомителем карательных органов Танаем Чолхановым. Рукопись за его подписью. Ни протокол дознания. Ни экспертное заключение. Ни опубликованные где-то полемические записки. – Добровольный донос. Такой же, какие подлые трусы клепали в 37-м.
Я горько ухмыльнулся тому, как куражится в своем доносе тот, кто без зазрения совести сам требовал топить в свиных шкурах мусульман. Каким отмороженным радикалом и попирателем тагутов «незабвенной России» выгляжу я с его подачи. Каким нетолерантным «исламофашистом». Как тревожится засланный тенгрианец «за все хорошее, против всего плохого», помехой чему – я, Салман Север.
Вот вопрос: что сделал бы я на месте изобличенного стукача? Принял бы как данность то, что моя общественная карьера «под прикрытием» – швах. Тихо ушел бы в небытие, потерялся из виду, заглох. В случае Чолханова – т.е. наработав «карму» человека, настучавшего на десяток кавказских салафитов – я бы года четыре шкерился по закоулкам, дрожа от каждой тени.
Но тут все обстоит иначе. Сказывается физиология «личности по Достоевскому»: чем глубже в грязь предательства и нравственного вырождения, тем несуразнее из нее кувыркания. Чолханов все там же, на исламофобском «Modus Agendi» сам ли, в соавторстве ли с Киреевым, штампует один отбеливатель за другим. Это бесполезно, Чолханов. После сотворенного тебе, если хватит духу, остается только отважиться на «последний аргумент офицера».
Когда стало понятно, что большинство мусульман – даже не согласных с НОРМ, критиковавших нас за наши ошибки – не вняло лжи о моем вероотступничестве. Когда, милостью Всевышнего, я оказался на свободе и стало ожидаемым, что в один день выступлю с разоблачением. Когда прислушивающиеся к нам люди остались непоколебимы в своем доверии нам и нашим идеалам. – Тогда Таная Чолханова и его кураторов понесло.
Тенгрианец стал утверждать о том, что я – сатанист. «Суфий, разделяющий некоторые салафитские взгляды», вожак опасной оккультной секты, «кассир, работающий в филиалах сатаны по всему нашему миру» (последнее – за помощь жителям Шама) и проч. Я – человек, который организовал переводы десятков классических трактатов по фикху, духовным наукам, акыде – не имею ничего общего с исламским традиционализмом. Человек, которого доносчик и запитанная им карательная машина норовили упечь на зону – не являюсь узником совести. Что ж, была бы совесть, тогда не страшно быть узником.
Подпеть своему заместителю бросился местный «имам-мухтасиб» Мунир Беюсов. Неудачный протеже Совета муфтиев России в Петербурге, заточеный на удар исподтишка ставленник Равиля Гайнутдина. Мы часто сталкивались с ним еще в ту пору, когда я занимался халяль-сертификацией. Но общение с ним оборвал после того, как Беюсова в один вечер потянуло на откровения. Отчего-то он стал признаваться мне, что уже давно ведет тайный дневник. Книжицу, в которую заносит компромат на всех людей, кто когда-либо помог ему или отказал в помощи. Компромат на своих благодетелей, спонсоров, помощников, непосредственное руководство. Я спросил:
— Зачем Вы это делаете?
— Затем, чтобы потом можно было шантажировать. Что ж ты один раз мне помог, голубчик, а второй раз помочь не хочешь?
Мое омерзение достигло предела тогда, когда Беюсов вслух размечтался: «Скоро сдвинут Равиля, мы с нижегородскими его заменим. Держись поближе, тогда тебе ничего не угрожает». Подразумевался глава СМР, а под нижегородскими – команда молодых волков из тамошнего муфтията.
Как вытекало из общения с силовиками, Беюсова уязвило, что не его, назначенца в большой чалме, а меня – неугомонного диссидента – телевизионщики пригласили комментировать недавний Праздник Разговения. Кстати, мое задержание произошло спустя незначительный промежуток времени после того, как мы дали тот эфир. Показной захват «Тайфуном» с повсеместной телетрансляцией опасного преступника Салмана Севера – это также попытка журналистов исправить свою «оплошность» перед госцензорами.
Но сгружение чудовищ: репрессоров, крестоносцев, тенгрианцев, змеиных «имамов» – не имело бы завершенных черт, не вплетись сюда шииты. Как и всегда в истории Уммы, в этот раз они спелись с заклятыми врагами мусульман, проводя в действие подлые интриги. Как только информация о моем пленении вышла в открытый доступ, местечковый шиит, скрывающися под псевдонимом Dr. Akula, радостно заявил, что их небольшая группа выступила организаторами «очищения Питера от салафо-вахабо-халифатской заразы», атаки на НОРМ, карательных рейдов по Апраксиному двору и т.д. Сканы его самоизобличения сохранены.
Косвенно шиитского осведомительного коллаборационизма не отрицали и оперативники. Впрочем, это уже давно секрет Полишинеля. Мы только получили убедительные подтверждения тому, что сами предполагали. О полусмешливых обещаниях Тараса Черниенко «накатать на Салмана Севера в органы» мне сообщил камрад, ставший невольным свидетелем этого разговора в магазине «Мекка». Черниенко вряд ли мог предположить, что рано или поздно все тайное станет явным.
Но и у стен есть уши, Тарас.