Не ангел я, но врать не буду:
Земля ничья, ходи повсюду.
Везде узришь простор вольготный.
Чуждайся лишь тропы болотной.
Она для хилых — смерти злей.
Не в наших силах ладить с ней.
Любой из нас на ней бесславно
Погибнет враз, а ты — подавно.
Не там свернёшь, фонарь уронишь,
Тонуть начнёшь — и весь утонешь.
Беги оттуда, робок, нем.
Иначе худо будет всем.
Ходи, где зной тяжёл как бездна.
Ходи, не стой, тебе полезно.
Ходи, где снег блестит жемчужно.
Ты человек, тебе не чуждо.
Ходи, где лен, ходи, где маки.
Ходи с бубён, ходи во фраке.
Сердца буди порой дремотной.
Но не ходи тропой болотной.
В азроплан залезь не глядя.
Начни роман со слов «Мой дядя».
Луди, паяй, чуди безбожно.
Но не гуляй, куда не можно.
Главней запрета в мире нет.
Уверуй в это с юных лет.
М. Щербаков. Заклинание
19 февраля 2017 г. на 94-м году жизни умер академик Игорь Ростиславович Шафаревич.
Прежде чем начать этот текст, я посетил несколько очень популярных политических порталов. Разумеется, об этом там не было ни слова. Хотя о любом сколько-нибудь известном человеке написали бы пару строк. Там же, где о его смерти сообщается, информация подаётся в таком виде, как в «Коммерсанте»:
УМЕР МАТЕМАТИК ИГОРЬ ШАФАРЕВИЧ
Российский математик, академик РАН Игорь Шафаревич умер в возрасте 93 лет. Об этом сообщает РЕН ТВсо ссылкой на друзей ученого.
Господин Шафаревич родился в 1923 году в Житомире, в 1940 году окончил механико-математический факультет МГУ. После защиты докторской диссертации в 1946 году он стал работать в Математическом институте имени В.А.Стеклова Основные труды ученого посвящены алгебре, теории чисел и алгебраической геометрии. Он известен не только как математик, но и как публицист, общественный деятель и автор работ, посвященных истории и общественным проблемам.
В этой заметочке примечательная каждая деталь. Например, вот это обращение — «господин Шафаревич». Даже советская власть, относящаяся к Шафаревичу как ко «второй головной боли после Сахарова», исправно именовала обоих их научными званиями. Потому что эти звания отнять нельзя. Если не хватает советского и российского – то напишите: «иностранный член Национальной академии деи Линчеи (Италия), германской академии естествоиспытателей «Леопольдина», член Лондонского Королевского общества, Национальной академии наук США, Американской академии искусств и наук, почётный доктор университета Париж XI». Вы же любите успех у иностранцев?
Или вот это – «основные труды учёного посвящены алгебре, теории чисел и алгебраической геометрии». Ахбудто? Ну ладно, в таком случае уж пишите о научных достижениях. За решение обратной задачи теории Галуа для разрешимых групп он получил Ленинскую премию 1959 года – хотя бы упомяните это.
Вас смущают слова «Ленинская премия»? Хорошо-хорошо. Тогда не надо умалчивать о диссидентской и правозащитной деятельности Шафаревича. О том, что он в 1955 году подписал письмо советских учёных в ЦК против лысенковщины, что он защищал Есенина-Вольпина и писал открытые письма в защиту Сахарова, печатался в сборниках у Солженицына и протестовал против его высылки. За что в 1975 был уволен из Университета. Это как, уже забыто? А вы говорили – «сии дела не умирают»?
Да-да-да, всё забыто. «Умер математик». Это тот максимум, который вы себе можете позволить. С приписочкой – «автор работ, посвященных истории и общественным проблемам».
В этом-то всё и дело.
Вам, господа, прекрасно известно, что «господин Шафаревич» написал, кроме математических работ и открытых писем, несколько книжек иного плана. От которых вас, господа, до сих пор корёжит.
«Для тех, кто всё пропустил» – напомним, о чём речь.
Последние сто лет в России правят люди, ненавидящие и презирающие русский народ. Эта ненависть и это презрение является необходимым – хотя и не достаточным — условием для пропуска в правящую элиту. Нет, даже не так – в любую элиту. Советские диссиденты ненавидели русских так же, как члены ЦК, советские учёные презирают всё русское так же, как и советские кагебисты. Смена вывесок в 1991 году ничего не изменила: антирусский строй только укрепился и заматерел. Все, абсолютно все политические и общественные силы, какие только есть в России, сходятся на одном: русский народ изначально неполноценен, русские – недочеловеки, русские никогда не должны получить политических прав, они всегда должны служить другим народам, должны быть жесточайшим образом эксплуатируемы и влачить свой воз в веригах и узде железной. Для их же блага – и для блага всего остального мира, для которого русские представляют «опасность». Потому что они плохие, плохие, очень плохие, хуже всех.
Этот абсолютный антирусский расизм в России является нормой и так же воспринимается за её пределами. Вокруг этого сложился консенсус между всеми политическими, национальными и религиозными группами. Коммунисты и либералы, советские патриоты и «креативный класс», евразийцы и западники, атеисты и исламисты – все, все, абсолютно все проявляют в этом вопросе абсолютное единство. Как бы они не грызлись по другим поводам, русский вопрос их объединяет в монолит, в железную пяту, стоящую на русском горле.
И лишь единицы, совсем немногие люди осмеливались возвысить голос против этой необоримой, казалось бы, силы.
Одним из таких людей был Шафаревич. Который был одним из немногих открытых русских националистов, получивших мировую известность – большего добился только Солженицын.
Тут придётся остановиться и сделать одно грустное замечание.
Для любого человека из любого народа, кроме русского, бесконечная любовь к своему народу и бесконечное равнодушие к другим народам – аксиома, норма, признак психического здоровья. Чтобы несколько сгладить это совершенно естественное свойство человеческой психики, в той же Европе приходится всячески насаждать «толерантность» и «мультикультурализм» — именно как что-то неестественное, навязанное извне. Не то у русских. Русский не чувствует себя вправе любить свой народ — и не ждёт от него солидарности с собой. Всё это вытравлено из нас до бессознательного уровня.
Поэтому, как правило, в русские националисты идут не потому, что человека туда ведёт естественный голос крови, поддержка близких или какие-то политические планы. У нас ничего этого нет. Мы привыкли к тому, что мы хуже всех, и смирились со своим страшным положением. Для того, чтобы подняться до уровня национализма – что дано любому нерусскому (англичанину, немцу, грузину, молдаванину или папусу) сразу, с молоком матери – русскому обычно приходится совершить долгий кружной путь, пройдя множество промежуточных ступеней. Я знаю людей, которые сменили шесть или семь идеологий: были советскими патриотами, сталинистами, православными неофитами, монархистами, чёрт-те чем ещё, прежде чем пришли к национализму. Причём пришло меньшинство – большинство либо вообще не подступается к этому, либо ходят по этим чёртовым кругам, постоянно спотыкаясь то о Сталина, то об Ивана Грозного, то об Гитлера какого-нибудь с присущим ему Власовым… Печальное зрелище, унылое зрелище.
