Курсанта заподозрили в терроризме из-за плана казармы, чайника и «азбуки».

18-летнего курсанта военной академии Вадима Осипова заподозрили в содействии терроризму из-за найденных у него плана захвата казармы и экстремистской книги. ФСБ о нем сообщил преподаватель. РБК узнал подробности дела

Учащегося петербургской Военно-космической академии им. А.Ф. Можайского Вадима Осипова заподозрили в содействии терроризму из-за найденного у него плана захвата казармы и книги из перечня экстремистских материалов. Об этом РБК рассказал адвокат международной правозащитной группы «Агора» Виталий Черкасов, представляющий интересы Осипова. Сотруднику ФСБ о курсанте сообщил его преподаватель, а его однокашники дали на него показания, следует из материалов дела, которые есть у РБК.

Осипов был арестован 10 апреля по решению судьи Евгения Чупринина. Из постановления о заключении под стражу следует, что 8 апреля Военное следственное управление по Краснознаменскому гарнизону возбудило в отношении Осипова уголовное дело по ч.1 ст.205.1 УК (содействие террористической деятельности). Арестовать курсанта на два месяца просил следователь Алексей Суровцев.

В терроризме курсанта военного вуза заподозрили из-за того, что он скачал на свой телефон книгу «Русская кухня. Азбука домашнего терроризма», которая включена в Федеральный список экстремистских материалов, следует из постановления. Под ее воздействием, считает следствие, курсант «стал устойчиво придерживаться экстремистских позиций и идеологии насилия» и начал разделять методы «воздействия на принятие решений органами государственной власти», связанные с «устрашением военнослужащих и населения с использованием взрывов и поджогов», а также «насилием в отношении лиц суточного наряда и захватом оружия подразделения», считает следствие.

Показания на Осипова дали четыре человека, говорится в постановлении суда. Это курсанты, которые учатся вместе с подозреваемым, пояснил РБК адвокат Черкасов. Обвинение Осипову пока не предъявлено, уточнил защитник: курсант проходит по делу как подозреваемый. Уголовно-процессуальный кодекс позволяет держать арестованных по террористическим статьям под стражей без предъявления обвинения не дольше 45 дней.

Осипов был задержан через несколько дней после того, как 4 апреля преподаватель на занятии нашел у него лист бумаги с начерченным от руки планом казармы и пометками «о том, как можно ее захватить группой лиц без оружия с последующим доступом в комнату хранения оружия», следует из письменного объяснения, которое курсант дал следствию (копия объяснения есть у РБК).

«Схему, а точнее — план, казармы я начертил под воздействием того, что в нашей академии с нами проводятся занятия под названием «Антитеррор», на которых обучают, как противодействовать нападению террористов на объекты нашей академии», — рассказал следствию подозреваемый. Он отметил также, что был под впечатлением от терактов последнего времени, в том числе от нападения боевиков на часть Росгвардии в Чечне.

Чертеж казармы попал в руки сотруднику ФСБ, прикомандированному к академии, и он дважды (4 и 8 апреля) вызывал курсанта на беседу. Сотрудник спецслужбы настойчиво интересовался, как бы Осипов действовал, если бы был террористом. На вопросы юноша, увлекающийся историей диверсионных групп времен Великой Отечественной войны, отвечал обстоятельно и с большой фантазией. Например, он рассказал, что взорвал бы чайник в руках у старшины или заминировал бы генеральскую дорожку, ведущую от плаца до штаба. «Я полагал, что они просто вербуют меня для работы в ФСБ, поэтому хотел выглядеть в нужном им виде», — пояснил курсант (после академии он хотел работать в органах госбезопасности).

Во время одной из этих бесед у Осипова в телефоне нашли «Азбуку домашнего терроризма», говорится в акте опроса подозреваемого. «Ее я скачал по той же причине — увлекаюсь историей про диверсантов», — объяснил курсант следствию. Уже после ареста к нему в СИЗО пришел следователь Суровцев, утверждает в своем объяснении Осипов. Он дал арестованному понять, что знает о его поездке к другу в Рязань, во время которой Осипов принял ислам. «Это неправда, в Рязани я не был. Кроме того, я атеист», — пояснил курсант. По его словам, он часто шутил в компании друзей «на тему терроризма или взрывов»: «Теперь я опасаюсь, что моих друзей могут настроить против меня».

После того как вместо адвоката по назначению в дело вошел представитель «Агоры», Осипова этапировали из СИЗО-4, куда его поначалу распределили, в СИЗО-1 («Кресты»), рассказал РБК адвокат Черкасов. «Я беспокоюсь, что это направлено на то, чтобы повлиять на моего подзащитного», — сказал Черкасов. Так, незадолго до перемещения Осипову в камере сменили соседа. «Подсадили буйного человека, который демонстрировал, что у него не все в порядке с психикой. Постоянно доставлял беспокойство, по ночам не спал. Осипов боялся за свою безопасность», — сообщил адвокат.

РБК ожидает ответов на запросы в Главное военное следственное управление и Центр общественных связей ФСБ. В Военно-космической академии им. А.Ф. Можайского РБК заявили, что не комментируют эту ситуацию.

Задержание Осипова не связано с активизацией антитеррористической работы силовиков после теракта в метро Санкт-Петербурга, считает Черкасов. «В целом все антитеррористические мероприятия находятся на особом контроле, и по ним отчитываются в особом порядке. Ведется «социалистическое соревнование», какое ведомство больше выдаст на-гора и лучше продемонстрирует служебное рвение. В результате перегибы происходят», — уверен адвокат. ​

Такое уголовное дело могло понадобиться правоохранительным органам, «чтобы доказать свою состоятельность», прокомментировал РБК член президентского Совета по правам человека (СПЧ) Сергей Кривенко. «Трудно допустить, что курсант является террористом и планировал захват казармы. Возможно, эт​о действительно обычный ученический интерес. Это надо расследовать. Но то, что наши органы часто называют террористами и экстремистами людей, со всем этим не связанных, вызывает подозрения, потому что к органам в этой связи сейчас очень много вопросов», — сказал Кривенко. В качестве примера имитации борьбы с угрозами госбезопасности он привел недавние дела о госизмене и шпионаже.

Кривенко не исключил, что СПЧ может взять дело курсанта Осипова на контроль. «У [главы правозащитной группы «Агора» и члена СПЧ] Павла Чикова есть возможность донести эту ситуацию до СПЧ и его председателя. Конечно, мы можем взять ее на контроль и пристально следить за расследованием», — добавил Кривенко.

Рассматриваемые сейчас дела о терроризме делятся на две категории: те, в которых фигурируют реальные боевики, и те, что возбуждены «ради статистики и показухи», сказал РБК адвокат Сергей Бадамшин, представлявший в том числе интересы студентки Варвары Карауловой, осужденной за попытку примкнуть к запрещенному в России «Исламскому государству».

По словам адвоката, в законодательстве не прописано, чем именно должна доказываться вина в склонении к теракту, однако в любом случае это должна быть «совокупность объективных доказательств, которые должны дополнять друг друга и не должны друг другу противоречить». «И следствие должно проверять позицию подозреваемого, руководствоваться презумпцией невиновности, о которой у нас забывают и которую считают ненужным рудиментом. В ходе допроса Вари Карауловой в Московском окружном военном суде следователь фактически презумпцию невиновности свел к нулю», — рассказал Бадамшин.