«В полиции мне сказали, что в Казани такого быть не может!»: монологи жертв «неонацистов».
В суде прозвучали подробности нападений: парень-татарин получил 30 ножевых «по ошибке», а избитому киргизу кричали «Езжай к себе!»
«Почувствовал, что кто-то бежит сзади. Дай, думаю, пропущу: люди торопятся, наверное. Отошел — и тут удар», — вспоминал в Верховном суде РТ 24-летний Ранэль Мирсаидов в ходе процесса по «делу скинхедов». Истекающего кровью парня спасли прохожие. Как услышал в суде корреспондент «БИЗНЕС Online», звоночки о неонацистском следе были за несколько месяцев до кровавых трагедий, но тогда их предпочли замять.
«ПО ОШИБКЕ» ПОЛУЧИЛ 30 НОЖЕВЫХ
Верховный суд Татарстана продолжил слушания по делу казанских «скинхедов». На скамье подсудимых четверо: Роман Халилов, Руслан Архипов, Ростислав Малахов и Адель Аскаров. По версии следственного комитета и МВД, совместно разрабатывавших громкую серию нападения неонацистов, четверка причастна к ряду резонансных преступлений на почве межрасовой и межнациональной ненависти, самое громкое из которых — жестокое убийство приехавшего из Чада студента КФУ Махджуба Тиджани в феврале 2017 года.
На очередном заседании присяжные выслушали показания сразу двоих потерпевших.
Нападение на Мирсаидова произошло 22 февраля 2017 года, спустя неделю после громкого убийства студента. Несмотря на то что по почерку оба нападения совпадали (и на Мирсаидова, и на Тиджани напали поздним вечером, молодые люди имели аналогичные колото-резанные раны, с той лишь разницей, что первого удалось спасти, а для второго они стали смертельными), изначально следствие не считало их взаимосвязанными. На тот момент материалы находились в МВД, однако позже дело передали в 1-й отдел центрального аппарата следкома. Позже следствие установит: Мирсаидов стал случайной «жертвой» нападения, «скинхеды» приняли его, этнического татарина и коренного казанца, за приезжего из ближнего зарубежья.
Сам Мирсаидов описывает роковой день так: вечером возвращался от подруги, спокойно перешел дорогу на перекресте улиц Мусина и Чуйкова и пошел по тропинке вдоль домов. Ему не повезло: в районе был отключен свет, уличные фонари не горели. «Почувствовал, кто-то бежит сзади. Дай, думаю, пропущу: люди торопятся, наверное. Отошел, обернулся — и тут удар. Упал, поднялся, и тут последовал еще один удар по голове. Я не понимал чем, просто чувствовал удары. Я упал на живот, и снова пошли удары… Мне казалось, что меня ногами бьют. Но, когда меня привели в больницу, мне сказали, что меня порезали», — вспоминал на допросе Мирсаидов. Уже потом он узнал, что получил около 30 ножевых ранений, с которыми пролежал в больнице больше трех недель. Здоровье до сих пор не удается восстановить. Ему предстоит сложная операция: «У меня дырка в голове».
От смерти Мирсаидова спасли неравнодушные прохожие. Одной из обнаруживших Мирсаидова, истекающего кровью, была 80-летняя Минзия Зиннатуллина. Тем вечером она, как обычно, вышла подышать свежим воздухом. «Выхожу из подъезда, а мимо парень пробегает, моложавый такой», — рассказала свидетель обвинения. Зинатуллина обернулась, увидела еще одного парня: тот резко упал навзничь. «Чего это он, думаю, не пьяный вроде», — рассуждает женщина. Зинатуллина подошла к упавшему мужчине, там она увидела лужу крови у головы и девушку, стоявшую рядом. Та спешно вызывала скорую помощь.
Нападавших Мирсаидов детально не вспомнил, хотя встречал их, когда проходил мимо магазина. Длинная куртка, капюшон, сумка, крепкое телосложение — так описал он одного из парней. Лишь в ходе расследования Мирсаидов узнал в одном из обвиняемых своего старого приятеля. Речь про Малахова, они все детство росли в одном дворе, общались с одними и теми же людьми. Правда, Мирсаидов знает Малахова как Петра Ермолаева (впоследствии он поменял имя и фамилию).
«ПОДУМАЛ, ЧТО БЬЮТ ФУТБОЛЬНЫЕ ФАНАТЫ»
Второй допрошенный потерпевший — 43-летний Улан Сабиров, в Казань он перебрался из Киргизии. Подсудимые, по версии обвинения, напали на него в морозный предновогодний вечер 2016 года, за несколько месяцев до нападения на Мирсаидова и Махмуда Тиджани. О том, что в столице Татарстана, возможно, орудует целая банда неонацистов, никто на тот момент не догадывался.
Сабиров довольно четко помнит детали инцидента, едва не лишившего его жизни. Мужчина возвращался из торгового центра с полным пакетом БАДов для своего ребенка-инвалида. Сойдя с трамвая на проспекте Ямашева, мужчина направился к дому. Выходя из подземного перехода, он заметил двоих легко одетых парней, хотя на улице было 25 градусов мороза. Сабиров ничего не заподозрил и спокойно пошел себе дальше. Мужчина решил сократить себе путь через дворы и уже там почувствовал: за ним бегут.
«Начал оборачиваться и в этот момент получил удар по голове. Ничком упал вниз. Когда упал, понял, что будут бить. Сгруппировался, лег, думал: «Попинают, уйдут, молодежь…» Потом, когда начал вставать, по голове получил трубищей [арматурой]», — четко рассказывал Сабиров. Боевик продолжился: в какой-то момент пострадавший схватил одного из нападавших за капюшон, попытался подтянуть его к себе. В дело вступил второй нападавший — Сабирову дважды брызнули в лицо из баллончика. Однако отбиться удалось, парни скрылись. «Когда меня ударили, когда я уже упал, тогда они мне кричали: «Зачем ты сюда приехал? Кто тебя сюда звал? Езжай к себе!» Ну и в конце, когда убегать начали, крикнули: «С наступающим!» — рассказал Сабиров. Он сразу понял, что нападение совершено на почве межнациональной ненависти.
Сабирову удалось самому дойти до дома, а приехавшие медики наложили ему несколько швов. В пылу драки Сабиров запомнил приметы нападавших: например, куртку одного из них — с темным низом, вязаную шапку, капюшон и сине-белый шарф — как у футбольного клуба «Крыльев Советов». Так описал присяжным свои воспоминания Сабиров. «Подумал, что фанаты», — признался Сабиров. В чем-то, возможно, он оказался прав: Халилов и Архипов действительно познакомились на футбольной «фанке».
С такими показаниями Сабиров отправился в конце 2016 года в полицию. Там заявление приняли, но в версию об этническом подтексте нападения верить не стали. «Я, когда в отдел полиции приехал, им сразу говорил, как меня называли. Они не поверили! Сказали, что в Казани такого не может быть!» — эмоционально вспоминал детали потерпевший. Поэтому, утверждает Сабиров, в его первых показаниях и нет никаких деталей об экстремистских выкриках, о том, как выглядели нападавшие. Одного из них — Халилова — Сабиров узнал «по глазам, по росту, по фигуре».
