По словам прокурора района Руслана Вылегжанина, плановых показателей по этому направлению в надзорном ведомстве нет, однако сайты они стараются находить каждую неделю. Помощник прокурора выделяет время в течение недели, ищет нужный контент по контрольным словам, смотрит, где максимальное количество подписчиков, записывает адреса себе. После этого готовятся и направляются в суд иски. Суд рассматривает исковые заявления, признает информацию запрещенной и направляет в Роскомнадзор для внесения адресов в реестр запрещенной информации. Мониторингом занимается прокуратура по двум причинам. Во-первых, полномочия поиска в принципе четко не определены в законодательстве. Во-вторых, Роскомнадзор ищет только то, что уже внесено в реестр запрещенной информации:

— А информация на сайтах всегда разнится, нужно каждый раз признавать ее незаконной, ждать судебного решения, ― пояснил Вылегжанин. Он уточнил, что поиск потенциально опасной информации ведется не только по соцсети «ВКонтакте»: прокуроры смотрят и обычные интернет-страницы, форумы, доски объявлений. В практике Юрьянской прокуратуры был также иск по контенту на видеохостинге YouTube. По оценке Вылегжанина, большая часть исков экстремистской и террористической направленности предъявляется по пабликам «ВКонтакте», потому что там сконцентрировано больше всего молодежи.

В пресс-службе соцсети «7×7» сообщили, что в 2018 году они запустили «Центр безопасности»: с помощью кнопки «Пожаловаться» пользователи могут указать администраторам соцсети на оскорбление, материалы для взрослых, детскую порнографию, пропаганду наркотиков, факты продажи оружия, насилие, призывы к травле или суициду, жестокое обращение с животным, мошенничество и экстремизм. В соцсети подчеркнули, что рассматривают все жалобы без исключений, модераторы «удаляют материалы, которые нарушают правила „ВКонтакте“ или законодательство», время их реакции «не превышает одного часа». Администраторы соцсети используют гибридный метод модерации: они реагирют на жалобы пользователей, госорганов и общественных организаций, также применяются механизмы автоматического поиска и удаления противоправного контента.
Когда не нужны суд и эксперты

Без суда прокуроры обходятся, если находят сайты по продаже наркотиков или с инструкциями по их изготовлению. В этом случае, объяснил Вылегжанин, не надо ждать судебного решения, так как «это априори информация запрещенная». Такие ссылки просто отправляют в Роскомнадзор, и регулятор блокирует присланные адреса. Экспертиза для установления подлинности рецептов наркотиков не назначается.

― По АУЕ-тематике лингвистические экспертизы не проводятся. Когда мы направляем иски в суд, мы основываемся на скриншотах и текстовом содержании ― если написано «жизнь ворам, смерть мусорам», какое тут может быть лингвистическое исследование? Я думаю, и у государства нет лишних денег на такие экспертизы по каждой фразе, это нецелесообразно. Мы даже по оскорблениям, если поступила жалоба, стараемся не назначать экспертизы, если и так понятно, что это ругательство, обзывательство. Если есть сомнения, если судья при рассмотрении материала не сможет определиться, то тогда, конечно, назначаем. С тем же «смерть мусорам» специальные познания не нужны, и так все понятно, ― считает прокурор.

По его словам, когда в пабликах оскорбляют сотрудников полиции (называют мусорами, ментами), это уже можно квалифицировать как ст. 319 Уголовного кодекса («Оскорбление представителя власти»). Когда призывают к насилию по отношению к ним, это похоже на экстремизм, добавил Вылегжанин. При этом он уточняет, что в законе четко не прописано, что АУЕ как субкультура априори запрещена, однако такие оскорбления и призывы уже являются основанием для блокировки. Уголовное дело в этом случае не возбуждается только потому, что правоохранительные органы не могут установить владельцев сайтов.

«Для чего подростку знать, как жить в тюрьме?»

В апреле 2019 года по материалам, представленным Юрьянской прокуратурой, Ленинский районный суд Кирова постановил заблокировать игры из магазинов iTunes и Play Market, пропагандирующие криминальную культуру. Помощник по взаимодействию со СМИ прокуратуры Кировской области Денис Сухомлин тогда пояснял, что это были игры с пропагандой криминальной тематики, с тюремным жаргоном, с призывами к насилию к сотрудникам правоохранительных органов. «Есть игры, где, например, нужно построить свой бизнес в качестве начальника тюрьмы или пройти по этапу от общего до особого режима», ― говорил он.

В Юрьянской прокуратуре хорошо помнят этот случай. Руслан Вылегжанин в разговоре с «7×7» подчеркнул, что они закрыли не весь сайт, а конкретные ссылки на конкретные игры ―, но некоторые СМИ, считает он, преподали это, как будто они закрыли Apple Store, iTunes и Play Market.

― Мы же вроде хорошее дело делали, а написали, что мы занялись цензурой. Я все понимаю, кому-то нравится в эти игры играть, но детям… Игра, ссылку на которую мы заблокировали, учит, как жить в тюрьме. Для чего это подростку? Как построить бизнес в тюрьме, как пронести запрещенные вещи, как обмануть начальника тюрьмы. Кто-то назовет это цензурой, но я бы не хотел, чтобы мои дети играли в такую игру.

Его старший помощник Елена Козлова соглашается:

― Дети сейчас все в телефонах сидят, и как узнать, что ребенок сегодня читал, на каком он сайте был, что ему в голову пришло? А если он начнет повторять, вступит в эту группу, будет проявлять активное участие — к чему это впоследствии приведет? Может, к какому-то преступлению или правонарушению.

Как злоупотребляют законом о защите детей

Координатор Роскомсвободы (общественный проект для продвижения идей свободы информации и саморегуляции интернета) по международному сотрудничеству Александр Исавнин убежден, что принятый в 2010 году закон «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» (вступил в силу в сентябре 2012 года) дал старт блокировкам в сети.

― Цензура в интернете началась именно с закона о защите детей от информации, именно с него начались блокировки под соусом безопасности детей. Конечно, этим законом злоупотребляют. Что у нас отправились блокировать? Шутки про самоубийства, даже страницы «Википедии», посвященные наркотикам! По решениям судов блокируют страницы помощи подросткам, которые считают себя ЛГБТ: это тоже считается опасным для детей, ― сказал он «7×7».

Статья 6.21 КоАП устанавливает административную ответственность за пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних. Суды в решениях по искам о блокировке таких ресурсов указывают, что подобные страницы «создают угрозу нормальному физическому и нравственному развитию» подростков, «оказывают прямое негативное воздействие на нравственность граждан-пользователей сети „Интернет“».

По мнению Исавнина, блокировки являются лишь «имитацией бурной деятельности»:

— Чем плохи блокировки? Наши правоохранительные органы вместо того, чтобы найти источник вредной информации и с ним как-то справиться, предпочитают блокировать, убирать с глаз. Это позиция страуса: если я не вижу, то проблемы нет.

В 2018 году замминистра связи Алексей Волин предположил, что однажды государству придется отказаться от блокировок как от способа регулирования интернета, поскольку технологии обхода блокировок делают его бессмысленным. Исавнин не считает целесообразным заставлять прокуроров «шерстить» соцсети, полагая, что это еще одно проявление палочной системы.

― Им не надо работать, они могут просто просматривать картинки, которыми можно оскорбиться. Потом оформляешь пару бумажек, отправляешь в суд, и вот тебе счастье, у тебя «палка». То есть они легко ищут информацию, а потом делают вид, что защищают нас от нее, ― полагает он.

При этом представитель Роскомсвободы уверен, что блокировки сами по себе не решают проблему:

― Чтобы бороться с криминальной подростковой субкультурой, надо предлагать им какую-то другую субкультуру. Бороться с ними методом запретов абсолютно бессмысленно, нужно предложить им другое занятие, более интересное. А если нет никаких альтернатив, но есть АУЕ, есть «трава», есть одноклассники, которые предлагают что-то более тяжелое, то что требовать от подростков.

Аналогичной точки зрения придерживается уполномоченный по правам ребенка в Кировской области Владимир Шабардин. Хоть он и считает, что блокировки полезны, но подросткам, по его мнению, нужна и альтернатива: кружки, секции, студии ― «тогда у нас будет надежда, что они не уйдут в этом направлении [криминальных субкультур]».

― Эта проблема нехарактерна для нашей области, но из средств массовой информации мы знаем, что это есть за Уралом в ряде регионов. И сеть «Интернет» позволяет распространять [информацию] без привязки к территориальной принадлежности. И если подросток на улице не встречает эту субкультуру, это не значит, что он не может с ней столкнуться в виртуальной реальности и потом переместить в реальную жизнь, ― сказал омбудсмен «7×7».

Ирина Шабалина