Война, интриги, свадьба: один день из жизни цыганского табора.

Конфликт в Чемодановке утих: цыгане бежали, бросив все, а местные жители похоронили своих погибших в драке односельчан и вернулись к обычной жизни. Четыре года назад столицей цыганского бунта на некоторое время стала Тула, откуда непокорные таборы выселяли с помощью ОМОНа и экскаваторов. Сегодня цыгане там воюют не с русскими, а между собой: в мае этого года у одного из влиятельных представителей диаспоры сгорели четыре машины, он обвинил в поджоге местного барона. Тот называет погорельца изгоем, но отрицает обвинения. Корреспондент «Сноба» Игорь Залюбовин отправился в таборы, расположенные рядом с Тулой, чтобы разобраться в конфликте местного значения и понять, как изнутри выглядит цыганское общество в современной России.

Статья о цыганах, полностью подтверждающая выводы скандального фильма Бориса Соболева «Бремя Цыган».

I. Монолог таксиста
9:00, дорога в Плеханово

Прошло уже четыре года, но таксист Миша отлично помнит, как начался цыганский бунт на окраине Тулы, в бывшей деревне Плеханово. Он тогда перевозил семьи цыган, вынужденных бежать из сломанных домов: «Рядом с табором дома-пятиэтажки стоят русские, и херак, у них давления в трубах нет. Пошли проверки, выяснилось, что цыганы воруют газ, самовольно подрубившись к трубам. К пятиэтажкам не доходит, сука. Ну, обрезали у цыганов эти трубы нахер — а на следующий день опять давления нет. Соответственно, дошло это вплоть до губернатора. По сути, этот табор жил за счет народа. Так же? Ты нахлобучиваешь кого? Ты нахлобучиваешь своих соседей с этой пятиэтажки. Сначала цыганы начали кидаться на трактора, которые их сносить пришли. Но там не было никакого спецназа-хераза, больше разговоров. Было человек десять омоновцев и переодетых под ОМОН мусоров. Мусора зашли туда, одного-второго жопой об асфальт — и все сразу мирно разошлись, поняли, что ловить здесь нехер. Против чего ты попрешь? Это государственная машина. И что, государство послушает тебя и скажет: «Воруйте, чуваки»? Даже если бы вы сегодня справились с этим ОМОНом, с этими мусорами, завтра пришла бы армия. Завтра вас бы не тракторами, а танками бы давили. И всё».

II. Соседи
10:00, Плеханово

Пустыри на месте сломанных нелегальных домов застроились новыми, правда, как утверждает местный барон Иван Михай, теперь у него в таборе все по документам. По большей части это хибары, сколоченные наскоро. Обычные дома: треугольник налеплен на квадрат, но сделано все из самых дешевых материалов — так, чтобы можно было уехать в любую секунду. Жизнь цыгана чаще всего начинается в таком наскоро сколоченном доме, а куда его занесет — неизвестно. Цыган может зарезать какого-нибудь русского, и тогда придется бежать всему табору. Цыган, ничего не понимающий в том, как устроено коммунальное хозяйство, умеет, однако, подключиться к газовой трубе, и тогда приедут власти, ОМОН, полиция и снесут эти дома. Так уже было, а значит, может повториться. И когда все это закончится — неизвестно.

Плехановские русские неохотно говорят о соседях. Милая женщина шестидесяти трех лет, Татьяна Васильевна, в прошлом воспитатель детского сада, ненавидит цыган без конкретных причин испытывать ненависть; по ее мнению, «цыгане — это развязные злобные твари». Она отказывается фотографироваться, потому что боится, что цыганские подростки приедут к ней на раздолбанной девятке и подожгут ее дом. Так думают многие соседи цыган из Плеханова и других районов Тулы, где есть таборы, например, с Косой Горы: «Цыгане банчат наркотой», — утверждают те, кто ни разу ее у них не покупал; «Цыгане воруют детей», — считают те, у кого нет детей. «Защищать цыган, конечно, тоже самонадеянно — криминала хватает, но чаще это разборки между ними. А они остаются внутри табора и местных не касаются», — резюмирует еще один человек, всю жизнь проживший с цыганами рядом, бывший сотрудник полиции.

III. Изгой
12:00, Тула, проспект Ленина

Больше других тульских цыган плехановские события затронули жизнь Евгения Михая — бизнесмена, когда-то бывшего влиятельным человеком в другом таборе, расположенном на юге Тулы, на окраине входящего в городскую черту поселка Косая Гора.

Все его несчастья начались почти сразу после плехановских событий, случившихся в марте 2015 года. Через несколько месяцев тульские власти, разобравшись с Плехановом, решили сделать то же самое с табором на Косой Горе, часть построек которого располагалась на территории заповедного леса. «26 июля 2015 года где-то часов в семь утра окружили весь табор, — вспоминает Евгений, — пришла техника, они перекрыли дорогу. Я смотрел, чтобы не было бунта, как в Плеханове. Нас там жило тогда больше 60 домов. Я всех успокоил, сказал, что если нужно — пускай сносят, если мы живем незаконно — пусть отрезают газ».

После сноса часть цыган с Косой Горы переехала на новые земли в расположенное в пяти километрах Судаково, где они строились под началом косогорского барона Славы. Там теперь живет один из братьев Евгения и его бывшая жена. Сам Евгений живет в необставленной четырехкомнатной квартире на главном проспекте города со своей русской женой. Его единственный сын — в тюрьме, племянник мертв, а три дорогих иномарки и соседский «жигуль» сгорели в результате поджога. Со слов Евгения, именно баро Слава виноват в этих бедах.

Пока жена Евгения разливает чай по золоченым чашкам и режет кусочки сервелата в золоченое блюдце, он пытается подобрать русские слова, которые объяснят, как это все так вышло.

«Тишины, тишины хочу» — звонит его мобильник.

В тот день, когда происходил снос домов, сына Евгения арестовали. «Я тогда подошел, там был полковник. Я у него разрешение взял, чтобы народ выехал, кому надо в больницу или по другим делам. Я у него спросил: сыну надо срочно уехать, потому что он занимается строительством дач по субботам. Он мне сказал: Женя, там есть окружная дорога, которая идет через лес, пусть через нее едет. Я сыну и еще одному парню разрешил там выехать. Они уехали, а там оказались менты, которые борются с наркотой. Поймали их. Менты знали мою профессию, что я торгую металлом и очень хорошо заработал. Того второго малого отпускают — он не имеет ничего за душой, а сына задерживают. Под капотом машины, между стойкой и бачком омывателя, там не будет даже держаться сверток, который они нашли! Но они вызывают следственно-оперативную группу, два часа сын лежит на земле. Кто сдал? Я знаю, кто сдал. Славин сын оказался крысой».