«Мы решили самоутвердиться». Версия подсудимых
Дмитрию Стрелкову в итоге предъявили обвинение по четырем статьям: создание экстремистского сообщества (часть 1 статьи 282.1 УК), публичные призывы к экстремизму (часть 1 статьи 280), возбуждение ненависти либо вражды организованной группой (пункт «в» части 2 статьи 282), умышленное повреждение имущества из хулиганских побуждений (часть 2 статьи 167) и покушение на него (часть 3 статьи 30 части 2 статьи 167). Остальные, в зависимости от предполагаемой роли каждого, обвиняются как участники сообщества, причастные к повреждению чужого имущества и возбуждению ненависти.
Четыре месяца Стрелков и его подельники провели в СИЗО, затем их перевели под домашний арест, а перед началом суда выпустили под подписку о невыезде. Несовершеннолетние обвиняемые сразу были под подпиской.
Молодой человек утверждает, что никакого экстремистского сообщества вовсе не было, а участники созданных им чатов интересовались исключительно здоровым образом жизни, спортом, концертами и граффити: «Один парень анархо-коммунист, другой просто по стрейт-эджу. Там по сути мы все [были] по стрейт-эджу или здоровому образу жизни. Хотя вот Соболев, он в принципе курил и пил, то есть мы в этом плане толерантно относились. Масагутов у нас… Ну, тут по фамилии понятно, татарин парень».
По его словам, аббревиатура PNZS не фигурировала ни в одной из переписок, а ее значение не могут объяснить «ни прокурор, ни следователь». Стрелков настаивает, что этими буквами подписывал свои рисунки один из увлекавшихся граффити участников чата. «Сказали, что PNZS— это «Пермская нацистская команда». Мы говорим, а как вы эту аббревиатуру расшифруете? Они на это ничего ответить не могут», — возмущается подсудимый. Занимающийся еврейским антифашизмом, центр «Сова» предполагал, что речь может идти о названии Perm nazi squad, но в обвинительном заключении такой расшифровки нет.
Надпись «Смерть системе, воюй и круши», говорит молодой человек, должна была призвать работников прокуратуры Пермского края бороться с системой коррупции. «Но «коррупция» — слишком длинное слово», — смеется он и добавляет, что решение оставить эти надписи на стенах прокуратуры они приняли спонтанно: «Просто на глаза, по факту, попалась».
Никто из подсудимых не отрицает, что участвовал в поджоге «Единой России», но настаивают на том, что это не было сделано по политическим мотивам. «Мы решили самоутвердиться, что таких важных [людей] подожгли. То есть никакого экстремизма нету», — утверждает Стрелков. По его словам, такой же позиции придерживается и его друг Анкудинов, тогда как Зырянов просто называет себя пироманом.
«Для поджога мы выбрали здание, где располагалась известная и ведущая партия, и все, что связано с этой партией, вызвало бы большой резонанс и шум, — говорил корреспонденту 59.ru Никита Распутин. — Поэтому мы выбрали здание их приемной. Нас было пять человек. Мы сделали это ради острых ощущений. У нас не было цели подорвать государственный строй. Это было просто хулиганство».
Процесс в Ленинском районном суде Перми идет уже два месяца, ведет его судья Татьяна Старкова. По словам Стрелкова, когда оставшийся свидетелем Руслан Масагутов стал отказываться от подписанных под давлением показаний, судья его спросила: «Вы уверены, что это дело, где стоит менять показания?».
Следующее заседание назначено на 29 июля, после него ожидаются прения.
Редактор: Егор Сковорода
МЗ
