Фильм о женском обрезании актуализировал проблему замалчивания этой практики на Кавказе.

Учтите, обычай требует, чтобы все было натурально. Никто ничего не знает. Невеста будет сопротивляться, брыкаться и даже кусаться… Звать милицию, кричать: «Я буду жаловаться в обком!» Но вы не обращайте внимания — это старинный красивый обычай.

Рассказы о женском традиционном обрезании на Кавказе почему-то влекут за собой негативное отношение к кавказцам, — удивляются кавказские «правозащитники».

Документальный фильм «У нас такое происходит» о женском обрезании на Северном Кавказе получил право на прокат, премьерный кинопоказ запланирован в Москве. Практику женского обрезания не принято обсуждать на Кавказе, но во время работы над фильмом муфтият Дагестана выпустил фетву о недопустимости таких операций, рассказали соавторы фильма.

Как писал «Кавказский узел», проблема женского обрезания на Северном Кавказе наиболее остро стоит в Дагестане, где, по данным «Правовой инициативы»*, ежегодно минимум 1240 девочек становятся жертвами таких операций. Уголовное наказание не искоренит проблему, пока не сформируется общий правовой фон, который позволит женщинам чувствовать себя в безопасности, указали авторы проекта о женском обрезании для «Афиша Daily».

Женское обрезание — калечащая практика повреждения женских половых органов, нарушающая права человека на здоровье, безопасность и телесную неприкосновенность, говорится в справке «Кавказского узла» «Женское обрезание на Кавказе».

Театральная премьера фильма запланирована в Москве

13 декабря в Центре документального кино в Москве будет показан фильм «У нас такое происходит» о женском обрезании на Северном Кавказе. Авторы фильма — журналисты Светлана Анохина и Владимир Севриновский. Это будет первый показ фильма в кинотеатре, сообщила корреспонденту «Кавказского узла» креативный продюсер, автор сценария и соавтор монтажа фильма Оксана Сербинова.

«Не могу сказать, что мы изначально на это нацеливались. Мы решили заявить несколько фильмов, произведённых на [российском видеопроекте] ROMB на фестивали. Нас взяли на «Сталкер», который не берёт на фестиваль фильмы без прокатного удостоверения. Мы пообещали прокатное удостоверение и сделали его. Теперь у нас есть возможность демонстрировать фильмы на большом экране», — рассказала Сербинова.

Фильм попал на несколько фестивалей, уточнила она. «Кроме «Сталкера», нас взял «Артдокфест» в разделе «Артдоксеть». В декабре из-за пандемии они не будут проводиться, а перенесли на апрель», — сказала Сербинова.

Фильм был опубликован в YouTube в конце сентября 2020 года, сказала Оксана Сербинова. «И его по-прежнему смотрят. Наш СММ-менеджер фиксирует постоянную активность на просмотрах этого фильма. На YouTube фильм сразу набрал ощутимое количество просмотров — 100 тысяч в течение первых недель. Причем YouTube не дал его рекламировать, потому что, по их мнению, контент жёсткий. А это оставляет только «органические» просмотры. То есть просмотры без помощи рекламы, чисто как фильм «посеялся» в YouTube», — сказала она.

По состоянию на 10.15 мск 11 декабря, видео ««У нас такое происходит». Женское обрезание на Кавказе», размещенное на YouTube-канале ROMB, насчитывающем 33 тысячи подписчиков, набрало 167 425 просмотров. Публикация собрала 3,5 тысячи отметок «нравится» и ни одного «дизлайка».

По словам продюсера, зрители по-разному реагировали, потому что фильм «бьёт в самое сердце». «В фильмы присутствуют живые свидетельства, кейсы женщин, которые пострадали от этой процедуры. Довольно сложно отрицать что-то, когда конкретный человек об этом рассказывает. Это была моя продюсерская позиция. Нужны были кейсы, а не только оценки экспертов, история вопроса. Мы нашли женщин, смогли установить правильную коммуникацию с героинями провести. Это большая заслуга авторов фильма – Севриновского и Анохиной», — сказала Сербинова.

Среди зрителей на YouTube были и те, кто отрицал наличие этой проблемы. «Были те, кто писал: у нас такого нет. Завязывалась полемика. Была и агрессивная, хамская реакция. Какая-то часть зрителей удивлялась – зачем подробно говорить с физиологическими подробностями (какая часть органа отрезалась и прочее). Моя продюсерская позиция – это всё должны проговорить. Потому что словосочетание «калечащая операция» не понятна, пока не объяснят, что и как отрезали. Это не интимные подробности, а описание преступления», — отметила Сербинова.

Были и зрители с Кавказа, которые благодарили за фильм, подчеркнула она. «Они осуждали эту практику и сочувствовали, сопереживали героиням, попавшим в эти истории», — сказала продюсер.

По её мнению, Севриновский и Анохина сделали важное дело. «Потому что тема женского обрезания была закрыта и стигматизирована на Кавказе. Мы столкнулись с тем, что многие были не в курсе именно потому, что об этом не принято говорить. А самым большим достижением является то, что муфтият [Дагестана] выпустил фетву о женском обрезании (о недопустимости таких операций. – Прим. «Кавказского узла»). И это есть в конце этого фильма», — сказала Сербинова.

Соавторы фильма адресовали его зрителям с Кавказа

По словам соавтора фильма Владимира Севриновского, при работе над фильмом его больше всего впечатлила открытость, с которой жертвы женского обрезания были готовы говорить о своей беде. «Моя хорошая знакомая подверглась калечащей операции, и меня поразило, как она раз за разом в обычных беседах возвращается к этой теме. Было видно, какое влияние калечащая процедура оказала на ее жизнь. Это и сподвигло меня снять фильм. Другим стимулом было то, что я понимал: если снимет другой режиссер, это будет лишь очередная страшилка про Кавказ. А мне хотелось большего», — сказал он корреспонденту «Кавказского узла».

Точную статистику о числе женских обрезаний получить невозможно, считает Севриновский. «Но у меня сложилось впечатление, что число операций снижается, а наиболее калечащие формы уступают место менее губительным для здоровья. Надеюсь, что я в этом не ошибся», — сказал он.

Владимир Севриновский – журналист, фотограф и путешественник. В сентябре 2021 года издательство «Бослен» выпустило его книгу «Живой Дагестан» об истории и культуре республики и о ее жителях. Издатели рекомендовали использовать «Живой Дагестан» как путеводитель. В книгу вошел не весь собранный материал, поэтому возможно ее дополненное переиздание, сообщил ранее «Кавказскому узлу» Владимир Севриновский.

Севриновский не рассматривает этот фильм как экспортный продукт. «Он снимался с кавказцами и для кавказцев, чтобы внести вклад в решение этой проблемы. Об успехе на фестивалях я тогда и не задумывался», — подчеркнул он.

Соавтор фильма признался, что ему не нравится большинство «проблемных» фильмов о Кавказе именно в силу их «экспортности, плоского колониального взгляда». «Надеюсь, нам со Светой [Анохиной] удалось избежать этой ловушки. Что же касается изменения положения женщин, детально отвечать на этот вопрос невозможно без спойлера, поэтому я воздержусь. Смотрите, и сами увидите. Я не обольщаюсь, что наш вклад велик. Но даже небольшой шаг в нужном направлении тоже важен», — сказал Севриновский.

Другой соавтор фильма, дагестанская журналистка Светлана Анохина сообщила, что ежегодно, по подсчётам «Правовой инициативы»*, на Северном Кавказе калечат 1200 девочек в возрасте от 5 до 12 лет.