Между тем европейский опыт показал, что розыгрыш антиммигрантской карты, особенно в сочетании с протестом против элиты и апелляцией к достоинству и здравому смыслу простого человека, способны обеспечить серьезный политический успех. Так случилось во Франции и Швейцарии, Бельгии и Голландии, Австрии и Италии — в общем, почти повсеместно в Европе. Для европейских националистов неприятие иммиграции и иммиграционной политики собственных правительств стало лозунгом дня, возник даже новый тип политических партий — антииммигрантские партии. Категорическое неприятие иммиграции — вообще единственный программный вопрос, в котором сходятся все современные радикальные националисты.

Русские националисты пошли по стопам западноевропейских, в последнее десятилетие в России была предпринята небезуспешная попытка создания влиятельной антиммигрантской партии, реализоваться которой помешало лишь откровенное давление Кремля.

Эту попытку воплотили к настоящему времени уничтоженные или почти уничтоженные политические организации «Родина» и Движение против нелегальной иммиграции (ДПНИ). Различные по генезису, они, в конечном счете, сошлись на общем политико-идеологическом поле.

Первой силой российской политики, поставившей иммиграцию в центр собственной деятельности, стало учрежденное в 2002 г. ДПНИ во главе с Александром Беловым. Надо отдать должное прозорливости этого начинания: националисты оседлали иммиграционную тему за несколько лет до того, как она превратилась в общенациональную повестку. Причем ДПНИ выросло снизу, что называется, из «корней травы». Общероссийскую известность движение получило по следам знаменитых волнений в Кондопоге (рубеж августа—сентября 2006 г.). Хотя сама организация в них никакого участия не принимала (ее лидер появился в карельском городке, когда все уже закончилось), в общественном мнении усилиями СМИ была сформирована устойчивая ассоциация антииммигрантского дискурса и стихийных антииммигрантских практик с деятельностью ДПНИ. Проще говоря, в любых стихийных выступлениях русских против иммигрантов стали усматривать «подрывную» деятельность ДПНИ, что, конечно, было откровенной ерундой.

Однако случай ДПНИ важен тем, что наглядно вскрывает ключевую роль отечественного телевидения в формировании и распространении русского национализма. Не важно, с какими целями и в каком ракурсе подается его деятельность, сам по себе факт ее освещения конструирует русский национализм как культурную реальность и факт массового сознания. Мы абсолютно убеждены, что русский национализм во многом был создан именно истерической «борьбой с русским фашизмом», которую отечественные СМИ начали вести в 1990-е гг. В этом смысле советское замалчивание русского национализма выглядит более эффективной медиаполитикой.

Движение «Родина» своим происхождением обязано кремлевской политике ассимиляции национализма и приручения оппозиционных настроений, оно было создано усилиями администрации президента с целью дезорганизации коммунистических избирателей на парламентских выборах декабря 2003 г. Но неожиданно добилось на них крайне неприятного для власти успеха, получив около 10% голосов. Это достижение было обеспечено удачным синтезом в рамках «Родины» самых чувствительных для русского сознания идей — националистической и социальной справедливости, которые вдобавок обрели еще и удачную персонификацию в лице брутального харизматичного националиста Дмитрия Рогозина и интеллигентного левого технократа Сергея Глазьева. Идеологическое и персональное взаимодополнение создало крайне перспективный, — а потому опасный, с точки зрения Кремля, — политический союз. Впрочем, разрушить его оказалось не так уж сложно, ибо отношения в руководстве движения изначально носили крайне неприязненный характер.