Политическое движение русских националистов разгромлено спецслужбами по приказу из Кремля, – уверен Дмитрий Демушкин, лидер нескольких запрещенных националистических объединений и организатор “Русских маршей”. Сейчас Демушкин пытается оспорить в судах запрет движения “Русские”, которое он возглавлял. Он называет себя последним лидером националистов, оставшимся на свободе и не уехавшим из России. Остальные его видные единомышленники или арестованы (как Александр Белов-Поткин), или покинули страну, опасаясь репрессий. Почему же русские националисты, еще недавно лояльно относившиеся к властям, оказались втянуты в столь жесткое противостояние? Об этом Дмитрий Демушкин рассказал Радио Свобода.

Не разделяя взглядов господина Демушкина, мы считаем необходимым предоставить ему слово, поскольку его рассказ о природе конфликта между националистами и Кремлем представляет несомненный общественный интерес.

– В июле прошлого года в интервью Илье Азару вы говорили о том, что вопрос о вашем аресте будет решен в течение нескольких дней. Прошло уже 7 месяцев, вы на свободе. Почему тогда вы были уверены, что вас арестуют? Почему, как вам кажется, они не решились вас арестовать? Считаете ли, что угроза ареста сохраняется?

– Начнем с того, что с марта меня задерживали 12 раз со спецназом сотрудники МВД и ФСБ, то есть это чаще чем раз в месяц. Сами сотрудники центрального аппарата ФСБ подчеркивают, что в ближайшее время вопрос со мной будет решен. На меня возбуждено одно уголовное дело, я нахожусь под подпиской о невыезде. По моей информации, готовится и второе дело, дабы взять меня под стражу и, как и Александра Белова, содержать в спецблоке Матросской тишины ФСБ. Просто вопрос времени. Я думал, что они уже летом сделают, но, видимо, решили, что надо им больше времени на подготовку. Я знаю, что сначала они обычную уголовку хотели сфальсифицировать, она у них не вышла. Хотели предъявить нелепые статьи о разбойных нападениях, краже имущества граждан, но люди, которых они нашли для обвинения, вышли на нас, и мы озвучили эти планы в интервью, после этого хотели приписать мне лидерство в банде, торгующей оружием, которое из «Азова» доставляли, но тоже все сорвалось. В СМИ они это озвучили, а экспертизы показали, что оружие не стреляет и люди никаких показаний не дают. Поэтому, придется им судить меня за картинки в соцсетях. Думаю, что они доведут дело до конца и, конечно, попытаются взять меня под стражу, осудить.

– То есть вы готовы к аресту? Ждете с минуты на минуту?

– Не с минуты на минуту, но жду. Сами посудите: 12 задержаний с марта, последнее было перед Новым годом. СОБР у соседей дверь сломал, перепутали немного. У меня даже вещи собраны, чтобы не бегать. Мне предлагали уехать, долго пытались выдавить из страны, даже деньги предлагали, чтобы я в Киев уехал. Но я выбрал, что здесь останусь. Прямой конфликт с ними начался в начале марта, до этого была встреча у меня с вице-премьером Рогозиным, где они меня убеждали принять участие в украинских событиях: развернуть националистов туда поехать. Еще до референдума в Крыму была беседа. Я понимал, куда это все идет, и энтузиазма не высказал направлять людей воевать. Они мне предлагали определенную должность, но я тоже отказался, сказал, что не хочу туда никаких пацанов посылать, крови на руках моих не будет.

После отказа за дело взялись переговорщики из ФСБ, делали предложения, от которых, по их мнению, «нельзя отказаться». Но я отказался, после этого все и началось. Сначала «Альфа» ФСБ пришла в мой дом, пытаясь меня унизить, они растянули меня в комнате, облили штаны водой и пригласили сотрудника НТВ Антона Талпу все это снимать, не пустив моих адвокатов. Сотрудник НТВ потом сделал несколько лживых репортажей, он не только снимал, но даже допрашивать меня пытался, фактически участвуя в преступлении. Потом показали, что якобы я обмочился, испугался, хотя на тот момент у меня уже четырнадцатый обыск был, чего пугаться? Потом задержание за задержанием пошло, любое мое появление или встреча с людьми заканчивались приездом спецназа, задерживали, держали день и выпускали. Два соревнования мои спецназом пресекли, на тренировку спецназ прислали, у меня школа своя спортивная. Страдали не только мои ученики, но и посторонние люди, которые находились в спорткомплексах. Потом в клубе меня задержали, когда мы встречались и обсуждали соревнования, принесли с целью дискредитации портрет Гитлера, журналисты «Лайфньюс» обеспечивали прямую трансляцию, пытались немецкие марши поставить на звуковом пульте, но не смогли, у них флешка не заработала. В итоге брали нас под дискотеку 90-х. Потом тренировку в Братеево спецназ окружил, задержал, оказывали давление на учеников. Перед «Русским маршем» 3 ноября тоже спецназ задержал, в Вологду этапировали якобы показания взять, когда привезли, оказалось, что я там никогда не был и спрашивать у меня нечего. Вся жизнь такая: чаще чем раз в месяц приходят люди в масках, я уже некоторых, даже в масках, начинаю по именам узнавать. Наверное, все подразделения, которые в Москве должны кого-то брать, меня брали: СОБР, «Альфа», ОМСОН, ОМОН, спецназ ФСБ, МВД. Последний раз они мне предъявили обвинение нелепое. Они мне вменили изображение императора Александра Третьего и его самую известную цитату «Россия для русских и по-русски», которую я разместил в одной из соцсетей в 2013 году. Они чувашской экспертизой признали ее экстремистской, возбудили уголовное дело, Российскую Федерацию признали потерпевшей стороной. Получается такая абсурдная ситуация, что Российская Федерация потерпела от императора России Александра Третьего. Они понимают, что ситуация очень некрасивая, потому что мы подняли резонанс по этому поводу, выступили два академика-историка в защиту, они понимают, что в суд с таким обвинением идти очень сложно. Поэтому будут что-то искать еще. Пока я под подпиской о невыезде.

– И все это только из-за того, что вы не поддержали ДНР и не отправили туда своих ребят? Только ли в этом дело? Наверное, это только небольшая часть претензий к вам?

– Нет, никаких особых претензий на тот момент озвучено не было. Более того, они ввели нас во все общественные советы, даже велись переговоры о нескольких должностях, на которых мы должны работать, и несколько направлений по межнационалке отдавалось. Но у меня всегда была позиция принципиальная – не сотрудничать. Я открыто могу с чистой совестью говорить, что я никогда за 20 лет не сотрудничал ни с ФСБ, ни с МВД. Я никогда не подписал ни одной бумажки о сотрудничестве. Они каждый раз, все эти годы, пытались подсадить меня на подписку, но всегда получали отказ, если я 20 лет не работал, то начинать мне поздно. Они мне всегда объясняли, что все, кто у нас занимается политикой в стране, обязательно должны все согласовывать с ними. Я им отвечал: значит, я политикой не занимаюсь.