Сев в кабину УАЗа, диверсант дал задний ход, выехав из леса, затем развернулся и поехал в сторону деревни по узкой раздолбанной дороге, пересекавшей поле. Вскоре деревня осталась позади, началась грунтовка, ведущая к трассе. Теперь бы только добраться до трассы, а дальше уже гнать строго на юг, в сторону Беларуси, там есть одно надежное местечко, где можно укрыться.

Впереди показалась машина. Разведчик насторожился и, как оказалось, не зря. Навстречу ему ехал такой же УАЗ, только полицейский, а за ним маячила «Газель». Ну, что ж, осталось как раз две гранаты для «Штурмпистоле», хотя, конечно, лучше разъехаться с миром.

Машины поравнялись. Водитель и пассажиры мусорского УАЗа дружно уставились на Соколова, и их взгляд ему очень не понравился. Проехав сотню метров, он бросил взгляд в боковое зеркало и увидел, как обе полицейские машины остановились и начали по очереди разворачиваться. Надо было что-то делать.

Между тем, мусора начали погоню, медленно, но верно догоняя беглеца. Подпустив преследователей примерно на полторы сотни метров, эсэсовец резко остановился, выскочил из машины с заряженным гранатометом, выстрелил навскидку, тут же перебежал на противоположную обочину и быстро перезарядил оружие.

Взрыв гранаты разнес изделие Ульяновского автозавода на части, превратив его в катафалк-кабриолет. Водитель «Газели» успел-таки остановиться буквально в сантиметрах от взорванного «козла» и тут же стал новой мишенью гранатометчика, повторив судьбу УАЗа.

Отбросив в сторону гранатомет, Соколов рванулся к машине, прыгнул в кабину и дал газу. Трясясь и подпрыгивая на ухабах, внедорожник продолжил движение. Навстречу больше никто не попадался, а через три минуты показалась трасса. Подъехав к перекрестку, диверсант огляделся по сторонам, но присутствия правоохранителей не наблюдалось. Путь был свободен, вот только надолго ли?

Повернув направо, Павел Олегович увеличил скорость до сотни. Движок натужно гудел, но послушно гнал драндулет вперед. Перед населенными пунктами Соколов послушно сбрасывал скорость до шестидесяти во избежание ненужного внимания ДПСников. Последние лишь провожали его машину ленивым взглядом, видимо полицаи, ставшие жертвой «Штурмпистоле», не успели передать ориентировку на него. Тем не менее, пора бы уже сменить средство передвижения, а заодно и одежду.

Прибыв в Великие Луки, эсэсовец загнал машину в тихий дворик, вытащил из рюкзака спортивный костюм, кроссовки и куртку и быстро переоделся. Затем он достал из рюкзака целлофановый пакет и уложил туда все необходимое. Ну, вот, теперь совсем другое дело. Свирепый террорист в камуфляже превратился в добродушного спортивного дедушку. Взяв пакет в левую руку, чтобы отсутствие двух пальцев не бросалось в глаза, старик отправился к автовокзалу.

Через два часа он уже сидел в автобусе, идущем на Полоцк. Теплый салон и ровное урчание мотора убаюкивали, однако диверсант по-прежнему ощущал легкое волнение, которое, впрочем, стало постепенно исчезать сразу после пересечения белорусской границы. Наконец, спустя четыре часа, автобус остановился на полоцком автовокзале. Было уже десять вечера, и на город окутала тьма.

Неспешным шагом, наслаждаясь покоем после сумасшедшей беготни, Павел Олегович направился в сторону вокзала. Купив билет на витебскую электричку, старый разведчик проехал несколько остановок и вышел на безлюдной станции. Было уже полдвенадцатого, вокруг стояла кромешная тьма, но Соколов уверенно шел вперед по знакомой тропинке, подсвечивая себе путь фонариком. Через пару сотен метров показалась развилка. Эсэсовец свернул направо, и спустя полчаса уже был на месте.

Достав ключи, Соколов открыл дверь охотничьего домика и вошел внутрь. В доме все было без изменений, следов проникновения посторонних не наблюдалось. Включив лампу, питавшуюся от расположенных на крыше солнечных батарей, Оберштурмфюрер разулся, сбросил вещи на пол и подошел к умывальнику. Умывшись, он переоделся в домашнюю одежду и соорудил себе нехитрый ужин из продуктов, купленных в Полоцке.

Перекусив, диверсант помыл посуду и прилег на диван. От былого напряжения не осталось и следа. Причин для беспокойства не было. Об этом домике никто не знает, даже родственники, так что здесь его никто не найдет. Здесь можно перекантоваться первое время, нужно только завтра как-нибудь связаться сначала родными, чтобы не волновались, а затем с соратниками из разных стран, которые смогут помочь ему с оформлением новых документов, эмиграцией и прочими делами. Но это все потом, а сейчас надо немного отдохнуть.

Протянув руку, Соколов взял пульт, включил телевизор и попал как раз на российский Первый канал, где шла реклама. Через пять минут реклама закончилась, и начались новости. Разумеется, темой дня были боевые действия на Псковщине. Как оказалось, потери горцев составили 12 человек убитых и 5 раненых, еще 10 были задержаны полицией. Полицаи же потеряли 9 человек убитыми и 6 ранеными. Показали фотографию Егорова и сообщили приметы. Да уж, слава нашла героя! Прославился на всю страну, даже, пожалуй, на весь мир! Вот только жаль, что часть этой славы перепала советским партизанам, ведь он сам официально считается партизаном, и только родные и близкие знают, кто он такой на самом деле. Впрочем, с другой стороны, возможно, это и к лучшему: если бы все знали, что он — эсэсовец, то власти бы нашли удобный повод для очередного витка репрессий в отношении правых. В общем, хрен с вами, партизан так партизан, главное, что боевая операция была проведена на достойном уровне. Жаль, что за нее нельзя получить Железный крест 1-го класса!

Улыбнувшись этой дерзкой мысли, Павел Олегович без особого интереса посмотрел новости, затем выключил телевизор, лег на диван и спустя пять минут уже спал крепким сном без сновидений.

ЗИГОСЛАВ РЫЖЕТАРЗАНОВ