Политолог Валерий Подколзин считает, что говорить о массовом потоке желающих принять участие в боевых действиях на территории Украины не приходится.
«Речь идет о единичных случаях. Мною зафиксировано не более четырех, но при этом я не утверждаю, что их нет больше. Может быть их 18, однако ни в первом, ни во втором случае все равно не приходится говорить о массовости. Да, есть неонацисты, которые выступают на стороне украинских террбатальонов, отрицать это глупо», — сказал Валерий Подколзин корреспонденту «Кавказского узла».
Отток никак не связан с запретом организации славян-язычников, считает политолог. Он обратил внимание, что Букреев, по его данным, был исключен из рядов инглингов после того, как выступил с критикой политики России в Крыму, после чего он и вошел в ряды «Азова».
«Российские инглинги считают Крым своей территорией… Я считаю, что в данном случае запрет организации никак не связан с отъездом Букреева в «Азов»», — сказал корреспонденту «Кавказского узла» Подколзин.
Эксперт допустил возможную радикализацию представителей запрещенной организации, однако считает преждевременным говорить о массовости. «Там не будет массового перехода на сторону радикальных сил», — сказал он.
«Я общался с многими представителями этой организации. На самом деле, в большинстве своем, это нормальные, вменяемые люди. Запрет, скорее всего, связан с тем, что слишком много их представителей оказалось в российских радикальных структурах», — сказал он.
Эксперт оценил общую численность ставропольских неоязычников в тридцать тысяч жителей.
«Я ездил по их хуторам, они выкупают земли и селятся вместе, это нормальные, здравые люди, но меньшинство губит на корню идею всего большинства, как у мусульман меньшая, но радикальная часть представителей общины настраивает против себя всех остальных», — заключил Подколзин.
Ставропольский политолог Антон Чаблин отметил, что в прошлом на Ставрополье был бум националистических организаций, представлявших, по его оценке, угрозу для безопасности региона. В частности, в регионе было много участников т.н «Большой Игры», националистического интернет-проекта, которые выполняли разнообразные задания и отчитывались организаторам, за что им начислялись баллы. Задания, как правило, представляли собой акции в основном против выходцев из стран СНГ.
«У нас было несколько активных молодых людей, которые занимались этим. Проект «Большая игра» — интернет-проект, где начиналось с рисования граффити, затем били машины с номерами из других регионов, затем муляжи самодельных [взрывных] устройств делали и т. д. В Ставрополе и Невинномысске было две мощных ячейки, но их вовремя успели нейтрализовать, до того, как они смогли перейти к серьезным мероприятиям, они только начали граффити рисовать, ларьки портить», — рассказал Чаблин.
Эксперт отметил, что в регионе присутствуют протестные настроения, в первую очередь со стороны нереестрового казачества.
«У нас и в нереестровом казачестве есть атаман <...>, который вез оружие из Луганска. Он продавал оружие, занимался контрабандой. На него завели дело, его задержали, когда он очередную партию провозил, он очень радикально был настроен. Он все время критиковал власти по национальным вопросам, есть и другие активисты, хоть и не казаки, но все время критикующие по каждому поводу и губернатора и всех. У нас это один из катализаторов протестных настроений», — заключил политолог.
Граффити с изображениями националистических символов появлялись и в населенных пунктах Предгорного района Ставропольского края.
Глава муниципального образования Пригородный сельсовет Предгорного района Ставропольского края Светлана Виноходова считает, что проблема появления граффити с изображением экстремистских символов продиктована незнанием молодежью антиэкстремистского законодательства и отсутствием работы по его разъяснению компетентными органами.
«У нас были аналогичные прецеденты с написанием граффити, но фактически их ловили. При объезде территории я сама заставала ребят, разъясняла им. Проблема больше обусловлена тем, что молодежь не знает даже о существовании закона о противодействии экстремистской деятельности, и ими как-то это воспринимается больше молодежной субкультурой, они не понимают самой идеологии националистических движений и того, что происходит. Воспринимают это с налетом романтики», — рассказала корреспонденту «Кавказского узла» Виноходова.
Экстремистские проявления в среде молодежи Ставрополья не массовы, считает она, однако имеют место.
«Сказать, что массово распространено это явление — не верно, но оно есть. Чаще у многих, где-то служат родственники, уехали добровольцами на Украину и не все на стороне самопровозглашенных республик, а у кого-то на стороне «Азова»… Ребята видят в этом налет героизма. Приходится объяснять, учить, чтобы смотрели в суть вопроса, анализировали и составляли свое мнение. Но последнее время это прекратилось», — отметила Виноходова.
С проблемами, связанными с организациями славян-инглингов или других неоязыческих объединений в муниципальном образовании не сталкивались.
«У нас проводились в районе и праздники славянами, какие-то обряды, но явных проблем они нам не доставляли. Знаем, что у них были проблемы с правоохранительными органами по вопросам несанкционированных мероприятий. Но с фактами, что они что-то разжигали — я не сталкивалась. По Конституции у нас взгляды и верования гражданином выбираются добровольно, и возможно, запрет любой организации может приводить к радикализации взглядов ее членов», — заключила Виноходова.
