«Способов соскочить нет»: кого в России судят за оправдание терроризма.
За последние три года в России резко выросло число уголовных дел, возбужденных по уголовной статье об оправдании терроризма. Русская служба Би-би-си рассказывает, кого по ним судят и как.
Утром 6 февраля по кровати псковской журналистки Светланы Прокопьевой полз незнакомый мужчина. Он хотел подобраться к шкафу и вынужден был залезть на кровать, занимавшую всю ширину комнаты. Мужчина был одним из оперативников, которые проводили у журналистки обыск по статье 205.2 УК РФ (публичное оправдание терроризма).
Прокопьева не состояла в террористических или экстремистских организациях, она известный псковский журналист, какое-то время возглавляла местную газету «Псковская губерния».
Внимание силовиков привлекла программа «Эха Москвы в Пскове», в которой Прокопьева обсуждала взрыв в управлении ФСБ по Архангельской области: в октябре 2018 года его устроил 17-летний Михаил Жлобицкий. Он погиб на месте, трое сотрудников спецслужбы получили ранения.
Прокопьева предположила в эфире, что государство будто бы «само воспитало» поколение граждан, которые борются с ним. Это высказывание и стало поводом для уголовного дела.
Журналистка не считает, что оправдывала терроризм. Она предполагает, что «просто попала под какой-то мониторинг». «Мне кажется, что после взрыва в Архангельске они вообще проводили большую работу по поиску, скажем так, реакции на это событие. И, насколько я знаю, мое уголовное дело не единственное», — говорила она в интервью Би-би-си.
Взрыв в Архангельске и его последствия
Действительно, фигурантами дел об оправдании терроризма после взрыва стали как минимум четыре человека, комментировавшие это событие.
6 ноября суд в Калининграде на два месяца арестовал 24-летнего жителя города Вячеслава Лукичева. Его адвокат Мария Бонцер рассказывала Би-би-си, что Лукичев «поместил в интернете скриншот предсмертной записки [Жлобицкого] и свое отношение к этому». Лукичев обвиняется по второй части статьи 205.2 УК — публичное оправдание терроризма с использованием интернета.
Спустя две недели пришли к 52-летней активистке КПРФ из города Вытегры Вологодской области Надежде Ромасенко. По версии следствия, она тоже разместила у себя на странице предсмертный пост юноши и сопроводила его комплиментарным комментарием.
В интервью радио «Свобода» Ромасенко признала, что оставила комментарий, но говорила, что не знает, как сам предсмертный пост оказался на ее странице.
36-летнего специалиста по раритетному оружию Павла Зломного арестовали еще в феврале прошлого года — его обвиняли в незаконном обороте оружия. Мать Зломнова жаловалась, что его пытали сразу после задержания, писала «Медиазона».
Спустя год ему изменили меру пресечения на подписку о невыезде — но тут же задержали вновь. Поводом для нового дела о публичном оправдании терроризма послужили стихи о событиях в Архангельске, написанные Зломновым в СИЗО.
Как и кого судили раньше
Статья 205.2 — публичное оправдание терроризма — появилась в Уголовном кодексе РФ еще 12 лет назад по требованию Конвенции совета Европы по предупреждению терроризма. Но еще четыре года назад количество дел, возбужденных по этой статье, не превышало десятка в год.
«Примерно до 2015-2016 года статья применялась крайне редко — несколько дел в год, — говорит юрист международной правозащитной группы «Агора» Дамир Гайнутдинов. — Чаще всего это были дела исламистов. Иногда [статья] использовалась в отношении активистов, которых нужно было целенаправленно преследовать, например, Бориса Стомахина или Алексея Кунгурова».
Публицист радикальных взглядов Стомахин был осужден за свои статьи и посты трижды за последние 13 лет. Дважды в списке обвинений оказывалось оправдание терроризма и один раз — покушение на это преступление. Поводом для обвинений были статьи под названиями «Памяти шахидов», «Годовщина цареубийства», «Или пару вокзалов взорвать здесь железнодорожных!».
Ни в одном из случаев Стомахин не признал свою вину. С 2015 года он отбывает семь лет заключения по последнему делу.
Правозащитный центр «Мемориал» не признал Стомахина политзаключенным, отметив, что его тексты «заслуживают серьезного порицания», так как «в них содержатся призывы к насилию». При этом «Мемориал» все же охарактеризовал его преследование как «политически мотивированное».
После 2015 года число приговоров за оправдание терроризма стало исчисляться несколькими десятками в год. В 2015 году по статье 205.2 было вынесено восемь приговоров, в 2016 году — 47, в 2017 — 96, а в первом полугодии 2018 — 50 (более свежих данных пока нет), подсчитала «Агора».
За 12 лет существования статьи она была заметно ужесточена. Выросли сроки заключения (до семи лет), отягчающим обстоятельством стало использование не только СМИ, но и интернета, а с 2017 года под нее стали попадать не только «призывы и оправдание», но и пропаганда терроризма.
Кроме того, с 2016 года все дела о терроризме рассматривают только в окружных военных судах. Заседания по ним проходят без участия присяжных. Дела по статье 205.2 в последнее время ведет преимущественно ФСБ.
Европейская практика
Комиссар Совета Европы по правам человека Дуня Миятович в конце 2018 года выражала обеспокоенность тем, что «злоупотребление антитеррористическим законодательством превращается в одну из самых распространенных угроз свободе выражения мнений, в том числе свободе СМИ в Европе».
Эта проблема, по словам Миятович, характерна не только для России или Турции, но и для стран Западной Европы.
Например, во Франции уголовная статья об оправдании терроризма, отмечала еврокомиссар, применяется в самых различных делах: «От вынесения приговоров убежденным сторонникам ИГИЛ («Исламское государство», запрещено в России. — Би-би-си), призывающим к дальнейшим террористическим атакам, до судебного преследования активиста веганского движения, который был условно осужден на семь месяцев лишения свободы за пост в «Фейсбуке», в котором он радовался гибели торговца мясом в результате террористической атаки».
Последнее обновление статьи об оправдании терроризма, существовавшей во Франции еще с 1881 года, произошло в 2014 году. Максимальное наказание по ней, как и в России, составляет семь лет лишения свободы.
Согласно статистике, приведенной Миятович, после последнего обновления статьи число лиц, осужденных за оправдание терроризма, «растет в геометрической прогрессии»: три человека в 2014 году, 230 — в 2015 году, 306 — в 2016 году.
В Испании в 2015 году ужесточили наказание за «прославление терроризма» с использованием интернета. По данным организации Amnesty International, с 2015-го по 2017 год по этой статье были осуждены 84 человека, в то время как с 2011-го по 2013 год по ней были осуждены только 23 человека.
Британию Миятович отнесла «к многочисленной группе государств, которые приняли или собираются принять меры, криминализирующие выражение определенных мнений в угоду интересам национальной безопасности». Она упомянула законопроект о борьбе с терроризмом и обеспечении безопасности границ, проходивший в тот момент через британский парламент.
«Законопроект, в частности, предусматривает уголовную ответственность за просмотр онлайн-контента, который может быть полезен террористам, в отсутствие доказательств наличия террористического умысла; данные положения могут воспрепятствовать работе журналистов-расследователей и ученых», — опасалась Миятович.
Документ насторожил представителей британской прессы, но в итоге был одобрен обеими палатами парламента с поправками, делающими журналистов чуть менее уязвимыми для норм закона.
