Через полгода после пожара, уничтожившего большую часть лагеря Мория, условия, в которых живут тысячи беженцев на Лесбосе, все еще можно назвать «гуманитарной катастрофой». Греческие власти на деньги из бюджета Евросоюза возводят новый палаточный лагерь на месте сгоревшего, но привычные проблемы пока так и не решены: активисты и правозащитники регулярно сообщают о перебоях с подачей воды и электричества и даже отсутствии горячей еды. Люди вынуждены жить в непригодных для зимней погоды летних палатках без деревянного настила, которые затапливает после каждого дождя.
Оставшиеся на Лесбосе НКО организовали душевые кабинки — но всего 36 штук на 7 500 человек. Кроме того, активисты открыли в Мории несколько станций для дезинфекции, тем эффективная защита жителей лагеря от коронавируса практически невозможна — сказываются отсутствие финансирования на средства гигиены, проживание тысяч людей в ограниченном пространстве и бесконечные очереди.
«Мы многое пережили во время нашего путешествия, в особенности на границах. Несколько раз мы буквально смотрели смерти в глаза. Но, оказавшись в этом лагере, я знаю: все это было мелочью по сравнению с тем, что происходит здесь. Наши силы на исходе, такую жизнь больше невозможно выдерживать», — рассказывает о жизни в Мории одна из жительниц лагеря. Накануне Нового года по европейским медиа разошлось сообщение «Врачей без границ»: их сотрудники передают, что по ночам жителей лагеря, в том числе и маленьких детей, кусают крысы.
Еще до пожара для доступа в Морию журналистам и правозащитникам требовалось получить разрешение администрации. С началом же пандемии администрация все менее охотно выдает такие разрешения, объясняя это опасностью вспышки вируса в лагере. Нарушение коронавирусных ограничений, под которые подпадало и общение с журналистами, угрожало беженцам штафом в 300 евро.
Cгоревший лагерь Мория — не единственный на Лесбосе. После пожара на территории бывшего военного полигона при поддержке УВКБ ООН и под управлением греческих властей появляется новый лагерь, предназначенный на 12 000 человек — Мория-2.
Неподалеку от него расположился своего рода образцово-показательный лагерь Кара Тепе, созданный и финансируемый ООН. Его охотно показывают медиа и правозащитникам — в лагере Кара-Тепе живут около 900 человек — в основном, люди с заболеваниями, для которых особенно опасен коронавирус, а также семьи с маленькими детьми. Вместо палаток здесь установлены контейнеры, тропинки присыпаны галькой, а каждые три месяца жители лагеря получают новый комплект одежды. В маленькой палатке детям показывают мультфильмы, тогда как взрослые имеют возможность посещать образовательные курсы.
Но условия в Кара-Тепе — это исключение, а не правило: помимо Мории, уже ставшей синонимом кризиса европейской миграционной политики, существуют еще, к примеру, лагеря на островах Самос и Хиос в Греции, а также лагеря на границах Евросоюза с Турцией и Боснией. Все они получают куда меньше внимания, хотя условия там порой еще хуже, чем на Лесбосе. Так, в лагере Липа на боснийско-хорватской границе беженцы вынуждены ночевать под открытым небом при минусовой температуре. Не имея регулярного доступа к медикаментам, электричеству и воде, люди там пьют талый снег.
Редактор: Егор Сковорода
