8738 человек включены в «Перечень террористов и экстремистов» Росфинмониторинга, созданного в 2001 году для борьбы с финансированием терроризма и отмыванием денег. Если изначально список пополнялся в основном осуждёнными по террористическим статьям, то с 2014 года ФСБ начало также заводить сотни дел по 280 и 282-й статьям – за публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности и возбуждение ненависти или вражды, а равно унижение человеческого достоинства. Только в 2017 году по этим статьям было осуждено 604 человека (в 2011-м – 149). Согласно исследованию Центра экономических и политических реформ (ЦЭПР), половине осуждённых за экстремизм нет и 25 лет. Сажают в основном за репосты в интернете (особенно отличается социальная сеть «ВКонтакте») – ненависть и вражду возбуждают к евреям, кавказцам, к православным и мусульманам, к полиции и представителям путинских органов власти. Дела заводят против адептов неугодных религиозных движений – не только исламистских, но и язычников или последователей китайского учения Фалуньгун. После аннексии Крыма сажать стали по новой, принятой в декабре 2013 года статье 280.1 – «Публичные призывы к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности РФ». И по «экстремистским», и по «террористическим» статьям немало дел, носящих явные признаки фальсификаций.
Большинство «экстремистов» и «террористов» попадают в перечень Росфинмониторинга ещё до суда. Выйти из него практически невозможно, за 17 лет из списка были исключены четыре человека. Изначально свободы фигурантов перечня не были ограничены, но поправки в законодательстве от 2013 года сделали тысячи людей гражданами второго сорта. Достаточно стать подозреваемым в экстремизме и терроризме, чтобы лишиться доступа к банковским услугам и платёжным картам, возможности покупать или продавать имущество, получать наследство, страховать что бы то ни было, даже госпошлину не всегда получается заплатить. Максимум, что разрешило этим людям государство, – снимать 10 тыс. рублей в месяц со счёта, заведённого по запросу работодателя. Впрочем, не много находится работодателей, готовых на такие сложности.
Ненависть к ДНР
23-летний Данила Бузанов, фигурант номер 1849. Данила родом из города Балаково Саратовской области, после армии приехал в Москву на подработку и 2 декабря 2015 года «из личной неприязни» дважды ударил своего знакомого на ВВЦ. Случайно оказалось, что знакомый работал в палатке, где собирались пожертвования для непризнанных Донецкой и Луганской республик. Через два дня Бузанова забрали в ОВД, где пытались заставить подписать «признательные» показания: якобы он побил знакомого из-за того, что тот собирал деньги на ДНР и ЛНР. Бузанов показания подписывать отказался, его отпустили после ночи в ИВС и снова задержали 21 декабря. Несмотря на то что приведённые обвинением свидетели, по словам Бузанова, дали совершенно не те показания, что были записаны в протоколах допросов, судья Останкинского районного суда Москвы Андрей Бахвалов приговорил его к полутора годам колонии общего режима. В приговоре написано, что Бузанов унизил достоинство пострадавшего «как представителя идеологической группы лиц, поддерживающий Донецкую Народную Республику (далее ДНР) и Луганскую Народную Республику (далее ЛНР)» (орфография оригинала).
Срочную службу Бузанов проходил во внутренних войсках, поэтому его отправили в ИК-5 для бывших сотрудников правоохранительных органов под Кирово-Чепецком. Его не посадили в ШИЗО, но придумали другую пытку: «Бывают отряды разные: бывают рабочие, бывают абсолютно не рабочие. Меня кидают в тот отряд, в котором практически никто не работает, и вообще он считается чуть не для… блатных… это не совсем то слово, это люди, для которых работать – это плохо», – рассказывает Бузанов. Данила хотел работать, но ночью хотелось спать, а у соседей по бараку после отбоя только начиналась жизнь: они полночи говорили по телефонам, играли, даже пили и употребляли наркотики.
Работали в колонии не потому, что работать хорошо или было интересно квасить капусту, даже не за зарплату в 50 рублей, а потому что труд здесь в каком-то смысле делал свободным: хорошим работникам давали поощрения, необходимые для получения УДО. Вот только экстремистам вроде Данилы поощрения и УДО были не положены – по некоему негласному предписанию. Данила тайком от «блат-комитета» пытался жаловаться администрации, что живёт в «нерабочем» бараке и не получает поощрений, но следствием стал лишь разговор с «завхозом» барака, которого попросили «повлиять на меня и пресечь «мои хождения к сотрудникам администрации».
После был визит в колонию членов ОНК Кировской области, о нём объявили по громкой связи, Данила пошёл к объявленному времени, но… приёма просто не было: члены ОНК приехали и уехали, ни с кем не поговорив. «Также приезжал прокурор по надзору, но к нему я не пошел, так как практика показывает, что после походов к нему гайки только закручиваются», – рассказывает Бузанов. Данила попытался было обратиться к последней инстанции, отправив письмо в «Новую газету», но оно не ушло дальше администрации колонии. С Никитой снова серьёзно поговорили, попросив больше так не делать, впрочем, никаких репрессивных мер не последовало.
Бузанов, в общем, сравнительно спокойно отсидел свой срок, но когда вернулся в родное Балаково, понял, что делать ему тут нечего. Мама Данилы не рассказывала знакомым и родственникам о сроке, говорила, что сын живёт в Москве. Не успел Данила доехать до дома, как местные СМИ написали, что в городе появился первый экстремист – пришлось объясняться.
До ареста у Данилы на карте лежало 40 тыс. рублей – чтобы снять их, ему потребовалось несколько месяцев: сотрудники Балаковского отделения Сбербанка просто не знали, что делать, чтобы выдать ему его же деньги. «Я давно перестал уже ходить в банки, это просто смешно, нечего ловить», – говорит Данила. После освобождения он работал у друзей в Москве – всегда неофициально, потом вернулся в Саратов. «Насчёт работы я уже давно не рыпаюсь: в какие-то организации серьёзные ходить, где официально работать, – никто связываться не хочет. Мне не запрещено работать, просто зачем им брать на работу человека, когда можно любого другого взять, любого, понимаете». Сейчас Данила надеется устроиться в штаб Алексея Навального в Саратове и поступить куда-нибудь учиться на журналиста (если удастся разобраться с просроченным ЕГЭ). Ну, по крайней мере Навальный экстремистов не боится.
